Майор кузнецов михаил борисович. Генерал-майор кузнецов Михаил кузнецов фсб
К узнецов Александр Алексеевич – начальник Главного управления Северного морского пути (Главсевморпути) при Совете Министров СССР, генерал-майор авиации.
Родился 10 (23) апреля 1904 года в селе Щербово ныне Торжокского района Тверской области в семье рабочего. Русский. Учился в Петроградском институте гражданских инженеров.
В Военно-Морском Флоте с 1923 года. В 1927 году окончил Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе (Ленинград). Служил на линкоре "Парижская коммуна" (Морские силы Балтийского моря). По собственному желанию направлен на учёбу в авиационное училище. Окончил школу морских лётчиков - в 1929 и в 1933 годах, в 1932 году – Ейскую школу морских лётчиков и летнабов ВВС РККА имени И.В. Сталина, в 1940 году - курсы усовершенствования высшего начсостава при Военно-морской академии. Член ВКП(б)/КПСС с 1925 года.
С 1929 года - младший летнаб, старший летнаб, командир звена авиационного отряда, командир авиазвена крейсера "Червона Украина" Черноморского флота. С 1933 года - командир звена, отряда, эскадрильи, 51-го отдельного авиаотряда, командир-военком 20-й морской эскадрильи дальних разведчиков ВВС Балтийского флота.
В 1936-1937 годах - участник национально-революционной войны испанского народа 1936-1939 годов. С июля 1938 года - начальник штаба ВВС Краснознамённого Балтийского флота, а с июля по октябрь 1939 года исполнял должность командующего ВВС флота. С ноября 1939 года - командующий ВВС Северного флота. Участник советско-финляндской войны 1939-1940 годов.
Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Под его командованием лётчики Северного флота обороняли Советское Заполярье, вели борьбу на коммуникациях врага. Являясь командующим ВВС Северного флота генерал-майор авиации Кузнецов А.А. совершил 70 боевых вылетов.
С января 1943 года – помощник командующего ВВС Тихоокеанского флота по лётной подготовке, с ноября 1944 года - в распоряжении наркома ВМФ СССР, с марта 1945 года - начальник 4-го Военно-морского авиационного училища, с апреля 1946 года – начальник Высших офицерских лётно-тактических курсов авиации ВМФ.
С сентября 1946 года генерал-майор Кузнецов А.А. – первый заместитель начальника, а затем с октября 1948 года – начальник Главного управления Севморпути при Совете Министров СССР. Руководитель советских высокоширотных воздушных экспедиций «Север-2» (1948), «Север-4» (1949), «Север-5» (1950). В ходе их проведения лично совершил десятки вылетов на ледовую разведку, выполнял посадки на льду для организации ледовых аэродромов. Выполнил успешную посадку на Северном полюсе. В результате этих экспедиций выполнен огромный объём работы по исследованию Арктики и полярных льдов, совершены замечательные географические и научные открытия.
З а мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 декабря 1949 года генерал-майору авиации Кузнецову Александру Алексеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
С мая 1953 года – командующий ВВС 4-го ВМФ (Балтийское море), с марта 1956 - старший военный советник командующего авиацией ВМС Китайской Народной Республики, а по возвращении на Родину в 1959 году - сотрудник научно-исследовательской группы при Главнокомандующем ВМФ СССР.
С августа 1959 года генерал-лейтенант авиации Кузнецов А.А. - в запасе. Скончался 7 августа 1966 года. Похоронен в городе-герое Москве на Введенском кладбище (участок 21).
Генерал-майор авиации (4.06.1940).
Генерал-лейтенант авиации (27.01.1951). Награждён 4-я орденами Ленина (1936, 1949, 1949, 1952), 4-я орденами Красного Знамени (1941, 1944, 1945, 1954), медалями, именным оружием (1954).
«ЗАСЕКРЕЧЕННЫЙ ГЕРОЙ АРКТИКИ»
«... есть Герой Советского Союза, чей подвиг по-прежнему окутан ореолом таинственности и чьё имя, ввиду былой засекреченности, до сих пор не упоминается ни в одном официальном списке североморцев - Героев Советского Союза. Это генерал-лейтенант авиации А. Кузнецов, первый (с 1939 по 1942 гг.) командующий ВВС Северного флота, удостоенный звания Герой Советского Союза в 1949 г.
Александр Алексеевич Кузнецов родился 10(23) апреля 1904 г. в селе Щербово, ныне Торжокского района Тверской области в семье рабочего. До 17 лет он учился и работал в родном селе, потом Тверским губкомом комсомола направлен на учёбу в Петроградский институт гражданских инженеров.
Спустя год, по спецнабору ЦК комсомола, юношу направили в Военно-морское подготовительное училище, а позднее - в Военно-морское училище, ставшее впоследствии ВМУ имени М.В. Фрунзе.
В 1927 году, после окончания училища, А. Кузнецов назначен помощником вахтенного начальника на линкор «Парижская Коммуна» Морских Сил Балтийского моря (МСБМ). Но вскоре его судьба делает первый крутой вираж: Александр Алексеевич принимает решение стать... морским летчиком (!) и поступает в Севастопольскую школу летчиков-наблюдателей. Окончив школу, он почти четыре года служит летчиком-наблюдателем, командиром звена в авиации Морских Сил Черного моря (МСЧМ).
Затем - вновь учеба: Кузнецов становится слушателем Ейской школы морских летчиков ВВС РККА имени И.В. Сталина, после окончания которой его, как одного из лучших выпускников, оставляют инструктором.
Через год - возвращение на Балтику, где он начинал службу флотским командиром. Командир отдельной авиаэскадрильи, отдельного авиаотряда, 20-й дальнеразведывательной эскадрильи...
Годы репрессий конца 30-х отличались не только человеческими трагедиями и кадровыми чистками, но и неожиданными стремительными служебными взлётами для многих военнослужащих.
В 1937 г. краскома Кузнецова, участника боёв в Испании, награждённого орденом Ленина (первым, а всего их у него будет четыре!), неожиданно назначают с должности командира эскадрильи сразу же начальником штаба ВВС Краснознамённого Балтийского флота. Затем, более года, он исполняет должность командующего балтийскими ВВС.
В ноябре 1939 г. лётные части и подразделения Северного флота были организационно оформлены в Военно-воздушные силы флота. И первым командующим ВВС СФ назначают Александра Алексеевича Кузнецова. Было ему тогда 35 лет.
Под руководством своего первого командующего североморские авиаторы успешно прошли серьезную боевую проверку во время советско-финляндской войны. В состав ВВС СФ тогда входили: 118-й морской ближнеразведывательный авиаполк, состоящий из трёх эскадрилий морских ближних разведчиков МБР-2, а также 72-й смешанный авиаполк, который состоял из двух эскадрилий истребителей И-153, И-15 бис и И-16 и эскадрильи скоростных бомбардировщиков СБ-2.
Авиация флота вела разведку, прикрывала морские коммуникации, наносила бомбовые удары по объектам противника, перебрасывала различные грузы десантным отрядам и сухопутным войскам.
За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленное при этом мужество и отвагу группа авиаторов-североморцев была награждена орденами Красного Знамени, Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». Командующему авиацией флота, неоднократно участвовавшему в боевых вылетах, в числе первых в Военно-Морском Флоте 4 июня 1940 г. Совет Народных Комиссаров (СНК) СССР присвоил только что введенное воинское звание «генерал-майор авиации».
И вновь учеба, но теперь уже на Курсах усовершенствования высшего начальствующего состава (КУВНАС) при Военно-морской академии имени К.Е. Ворошилова, которую Александр Кузнецов окончил накануне войны, в мае 1941 г.
Так уже получилось, что авиацией молодого Северного флота генералу А. Кузнецову довелось командовать в самое нелегкое время Великой Отечественной - до конца 1942 г.
К началу Великой Отечественной войны состав авиации СФ практически не изменился. Только к уже морально устаревшим самолетам добавились 7 современных гидросамолетов ГСТ, которые могли вести разведку не только в Баренцевом море, но и в самых отдаленных районах Карского моря. Однако торпедоносцев и бомбардировщиков у Северного флота вообще не было.
По воспоминаниям ветеранов, из-за малочисленности авиационного парка бывало порой некому охранять с воздуха выходившие в море боевые корабли и транспорты или прикрывать высадку советских десантов. Да и базировались североморские самолеты на двух аэродромах: сухопутном - в поселке Ваенга и морском - в губе Грязная, и лишь с началом войны - на нескольких оперативных площадках.
Эти объективные недостатки летчики-североморцы стремились с лихвой перекрыть мужеством и отвагой, мастерством и дерзостью. Только с июля по октябрь 1941 г. авиация флота совершила 8131 самолёто-вылет, из них более 3 тысяч - на бомбардировку и штурмовку наступающих войск противника.
Родина высоко оценила боевую работу североморских авиаторов. 16 сентября 1941 г. 72-й смешанный авиаполк первым в ВМФ и единственным из флотских авиаполков (в 1941 г.) награжден орденом Красного Знамени. А уже в январе 1942 г. ему присвоили гвардейское наименование. Только за первый год войны в Заполярье североморцы в воздушных боях сбили около трехсот вражеских самолетов, потопили восемь боевых кораблей и транспортов, семь - повредили. При этом, 70 боевых вылетов совершил лично командующий ВВС СФ.
«Хороший моряк, талантливый организатор и великолепный пилот, он пользовался авторитетом у подчиненных, умел заражать их своим энтузиазмом и вдохновить на подвиг» - такую оценку генералу А. Кузнецову дает хорошо его знавший адмирал Василий Платонов, с 1939 по 1944 гг. командовавший ОВРом главной базы Северного флота, а затем - начальник штаба и командующий СФ. Не менее высокую оценку личным качествам командующего ВВС СФ дал и командир английского крыла подполковник Н. Ишервуд. (Осенью 1941 г. на Север прибыли английские летчики-истребители, которые вступили под непосредственное командование к генералу Кузнецову).
Но вскоре - новый крутой поворот, а скорее, - «пике» в служебной карьере А. Кузнецова: в январе 1943 года его назначают на далёкий Тихоокеанский флот помощником командующего ВВС по лётной части. Потом, с марта 1945 г. Александр Алексеевич в течение года возглавляет Военно-морское авиаучилище, а затем - полгода командует Высшими офицерскими лётно-тактическими курсами.
Новый взлёт в его жизни начался в сентябре 1946 г. Генерала Кузнецова, оставив в кадрах Военно-морских сил, назначают сначала первым заместителем начальника (1946-1948 гг.), а затем (1948-1953 гг.) - начальником Главного управления Севморпути при Совете Министров (СМ) СССР.
На этих необычных для военного человека постах особенно ярко проявились высокие организаторские и человеческие качества Александра Алексеевича, его профессионализм и компетентность.
Отлично знающий авиацию, Север и флот, генерал Кузнецов с энтузиазмом взялся за решение важнейших государственных задач, непосредственно связанных не только с глубоким и основательным изучением Северного Ледовитого океана, но и повышением обороноспособности страны.
Сейчас уже мало кто помнит, что в первые послевоенные годы в США, наряду с другими агрессивными планами, была разработана так называемая "арктическая стратегия". Она предусматривала освоение и подготовку Арктики к военным действиям с учетом того, что над Арктикой проходят кратчайшие воздушные пути для нанесения бомбовых и ракетных ударов по различным центрам Советского Союза.
По мнению американских военных специалистов, Центральный полярный бассейн тогда (да и сейчас) мог стать важным театром военных действий в любом глобальном конфликте, а Северный полюс - стратегическим центром третьей мировой войны. Принимая адекватные (или хотя бы снижающие) этой угрозе меры, Советский Союз также начал ускоренно и широкомасштабно изучать самые малоизвестные районы Арктики. В обстановке строжайшей секретности на вечные льды высаживались специальные группы ученых, создавались посадочные площадки для авиации. Самое активное участие в этой работе принимал и Александр Кузнецов.
По заданию правительства им были организованы высокоширотные арктические воздушные экспедиции Главсевморпути Центральном полярном бассейне Арктики. Он не только успешно руководил работой по подготовке совместных операций военной и полярной авиации в Арктике, но и сам неоднократно вылетал на разведку, для определения районов будущих ледовых аэродромов и полярных станций показывая, при этом, образцы мужества и героизма.
Об этом красноречиво свидетельствуют факты, приведённые в недавно рассекреченном его представлением к званию Героя Советского Союза. Вот они:
«Кузнецов А.А. умело и мужественно проводил ледовую разведку по изучению районов, пригодных для ледовых аэродромов и организации на них научных станций. В самый критический момент работы экспедиции на Северном полюсе, когда сжатием разломало лед и поставило под угрозу потери находившихся там самолетов и научного оборудования, Кузнецов лично вылетел в этот район и произвел посадку на колесном самолете на неподготовленную льдину и своим смелым руководством обеспечил вылет самолетов на спасение научного оборудования. По окончании работы экспедиции на 32 аэродромах он покинул район работ последним и совершил, при этом, беспосадочный перелет Северный полюс – Москва».
Закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 декабря 1949 г. генерал-майору авиации Александру Алексеевичу Кузнецову, лётчикам полярной авиации В. Задкову , И. Котову , И. Черевичному и начальнику отделения геофизики Арктики НИИ Главсевморпути М. Острекину , были присвоены звания Героя Советского Союза. В открытых же источниках формулировка звучала проще: «За умелое руководство войсками и героизм в Великой Отечественной войне» или «За мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга...»
Каким был в жизни герой Арктики? Думается, лучше всего об этом расскажут свидетельства его современника - известного врача-испытателя и полярника Виталия Воловича:
Будучи начальником одной из экспедиций под кодовым названием "Север" (1949 г.), А. Кузнецов носил китель морского летчика с золотыми генеральскими погонами, ладно сидевший на его атлетической фигуре. Его моложаво-обветренное лицо и ярко-синие глаза странно контрастировали с густыми, слегка вьющимися, совершенно седыми волосами. Ходил он присущим только ему уверенным шагом, что придавало его походке некую весомость и неповторимость. Особой отличительной чертой было то, что при всей мужественности и решительности облика говорил он, никогда не повышая голоса, сохраняя внешнее спокойствие даже "снимая стружку". Видно поэтому полярные летуны между собой называли Александра Алексеевича «тишайшим»... Чего стоило ему быть таким, пройдя столько испытаний и по-прежнему неся на плечах груз высочайшей ответственности за порученное дело государственной важности - знал только он один...
В январе 1951 г. А. Кузнецову присваивается очередное воинское звание генерал-лейтенант авиации. В этом не было бы ничего особенного, если бы не тот факт, что в это время он занимал «штатскую» должность начальника Главсевморпути. Это событие становится еще более значимым, если вспомнить биографию знаменитого полярника Ивана Дмитриевича Папанина .
Дважды Герой Советского Союза, И. Папанин возглавлял Главсевморпуть с 1939 по 1946 г., но имел воинское звание лишь «контр-адмирал», присвоенное ему в 1943 г.
Контр-адмиралом, всю свою службу в Арктике, остался и сменивший в 1953 г. Александра Алексеевича на посту начальника ГУ СМП Василий Бурханов. Его воинское звание не изменилось и при его назначении заместителем министра морского флота СССР.
По-видимому, присвоением Александру Кузнецову очередного генеральского звания руководство страны особо отметило его заслуги в укреплении обороноспособности страны и повышении боеготовности ВС СССР.
В мае 1953 г. генерала А. Кузнецова назначают командующим ВВС 4-го ВМФ (с 1946 по 1956 гг. КБФ был «разделён» на 4-й и 8-й ВМФ. - прим. авт.).
Примечательно, что в 1952-1956 гг. этим же, 4-м ВМФ, командовал адмирал А. Головко , хорошо знавший Александра Алексеевича по совместной службе на Северном флоте в 1940-1942 гг.
После «слияния» 4-го и 8-го ВМФ в единый Балтийский флот, в 1956 г. военная судьба А. Кузнецова делает последний вираж: его назначают старшим военным советником командующего авиацией ВМФ КНР.
После возвращения из Китая он несколько месяцев работает в научно-исследовательской группе при Главнокомандующем ВМФ, а в августе 1959 г. - увольняется в запас.
Заслуги генерала А. Кузнецова перед страной и Вооруженными Силами были отмечены четырьмя орденами Ленина и четырьмя орденами Красного Знамени, многими медалями и именным оружием. Герой Арктики избирался депутатом Верховного Совета СССР 2-го созыва и Верховного Совета Литовской ССР.
Умер Александр Алексеевич 7 августа 1966 г. в Москве, где и похоронен на Введенском кладбище. В апреле 2004 г. ему исполнилось бы сто лет...
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Мы справедливо гордимся и считаем североморцем дважды Героя Советского Союза, прославленного разведчика Виктора Леонова . Хотя свою вторую «Золотую Звезду» он получил будучи командиром разведывательного отряда Тихоокеанского флота. Во всех списках североморцев - Героев Советского Союза послевоенного времени также упомянуты имена адмиралов флота Владимира Касатонова и Георгия Егорова , которые в свое время были командующими Северным флотом, но звания Героя Советского Союза они, тем не менее, были удостоены, занимая должности 1-го заместителя ГК ВМФ и начальника Главного штаба ВМФ соответственно.
А потому будет справедливо включить (и числить героем-североморцем!) в эти списки и имя генерал-лейтенанта авиации Александра Алексеевича Кузнецова, первого командующего ВВС СФ.
Вероятнее всего, он всё же первым из североморцев 6 декабря 1949 г. был удостоен звания Героя Советского Союза за мужество и героизм, проявленные в послевоенное время.
Капитан 1 ранга запаса А. Буглак, Мурманская Ассоциация исследователей Арктики (см. журнал ВМФ «Морской сборник», 2005, № 4 (1901), стр. 73-77.)
БТР полз медленно. Ствол автоматической пушки настороженно смотрел на просевшие крыши деревни. Отделение солдат на броне, ощетинившись стволами, пялилось на кусты вдоль дороги. Собственно здесь, в километре от КПП можно было не бояться нападения людей. Здесь, на Кордоне, в основном военные несли потери от нападений слепых псов и мутировавших диких кабанов. Низкие тучи затянули небо. Кузнецов безнадежно выглядывал сквозь них хоть намек на солнце.
Лейтенант, - тронул его за рукав один из солдат. – Там.
Пламегаситель автомата указал на небольшой взгорок справа от дороги. Одинокая человеческая фигура в темном комбинезоне. Солдат вскинул автомат на плечо, но лейтенант, положив ладонь поверх ствола, чуть-чуть прижал вниз оружие.
Уйдет ведь, командир! – Недовольно воскликнул рядовой.
Отставить, - громко, перекрывая натужный вой движка, скомандовал Кузнецов. – Деревня рядом. Не стоит обострять….
Бронетранспортер миновал деревню, пересёк мост. Мимо проплыла старая автобусная остановка. Справа мелькнули крыши сараев АТП, а слева показалась громада элеватора. Скоро и блокпост. Когда то давно, ещё наверное в мирной жизни, с этого места уже было слышно стук колес проходящего по железнодорожному мосту поезда, гудки тепловозов. Ветер доносил запахи мазута, и разогретого на солнце метала.
Сейчас же всего этого не было. Беда пришла в ЗОНУ. Давно уже пришла, в далеком восемьдесят шестом. А потом ещё раз. Лейтенант втянул носом воздух. Пахло озоном. Где-то рядом «электра». Офицер усмехнулся. Вот так…, раньше ассоциировалось с грозой…, теперь с аномалиями.
Миновав элеватор, БТР въехал в полумрак моста. За которым и собственно начиналась ЗОНА. ЗОНА – это был не просто круг сколько-то там километров в диаметре, с центром у атомной станции. Это что-то странное. Очень странное. ЗОНА – отдельный сам по себе МИР – опасный, странный… и чертовски привлекательный. Привлекательный тем, что богатство здесь буквально под ногами валяется, только собирай. А опасен…, опасен тем, что подохнуть тут можно буквально на каждом шагу.
Привет, лейтенант! – Выкрикнул Кузнецов, спрыгивая на растрескавшийся асфальт.
Привет, лейтенант! – В тон ему отозвался Матвеев.
Отделение лейтенанта Матвеева сменялось его бойцами.
Как оно? Тихо?
Бандиты шарятся. Да Ковалев говорит, что видел наёмников.
Неужели? – Прищурился лейтенант, вспомнив фигуру в темном комбинезоне.
А ведь из-за расстояния, «темный» вполне мог быть синим…. А наемники как раз и носят синюю униформу.
Ага, - подтвердил его опасения Матвеев. – Трое, в синих кобезах.
Пока командиры обменивались новостями, солдаты успели уже разгрузить БТР, и теперь таскали тяжелые цинки под прикрытие бетонных плит. Блок пост располагался под железнодорожным мостом, надежно перекрывая дорогу. Пересечь «железку» поверху можно было только в костюме повышенной антирадиационной защиты. От старых шпал и рельс фонило со страшной силой. Был ещё темный, гулкий туннель слева от моста, но он просто кишел аномалиями. Сунуться туда мог только самоубийца.
Товарищ лейтенант, - замер рядовой Синицын, тот самый парень, что заметил наёмника. – Разрешите доложить?
Солдат не приложил руку к каске, но слегка вытянулся, имитируя строевую стойку. Всё правильно, нечего указывать вероятному наблюдателю на командира отделения. Снайперы не упустят шанса. Лейтенант молча кивнул.
БТР разгрузили, блок приняли, посты расставил. – Скороговоркой доложил солдат, слегка расслабляясь.
Отлично, - Кузнецов развернулся к своему сменщику. – Ну, что, лейтенант? Бывай!
Бывай, лейтенант! – Они крепко пожали друг другу руки. – Отделение! Па-а-а маши-инам!
Сменившиеся солдаты радостной гурьбой полезли на броню. Лейтенант же вразвалочку двинулся внутрь охраняемого периметра.
Ковылев! Обед скоро? – Окликнул он дежурного, слегка поморщившись от рева бронетранспортера.
К вечеру погода разошлась. Легкий ветерок растащил тучки, оставив на небе только небольшие облачка. Ярко-красный, раскаленный круг солнца уже касался краем горизонта. Где-то на ферме, за железнодорожным полотном выл одинокий чернобыльский пес.
Синицын передернул плечами.
Замерз? – Спросил его стоящий рядом Кузнецов.
Да не то чтоб замерз…, - Отозвался рядовой. – Просто озноб бьет, товарищ лейтенант. Неуютно как-то….
Офицер хмыкнул. Действительно, сам он уже около часа периодически ловил себя на ощущении внимательного и недоброго взгляда.
Что ж ты хотел, Тарас. ЗОНА….
Да ЗОНА то она ЗОНА, но что-то сегодня особенно тоскли…, - договорить солдат не успел.
Тяжелая пуля, судя по хлесткому звуку, выпущенная из СВД, гулко стукнула его в грудь, и рядовой опрокинулся на спину.
Тревога! – Заорали в ту же секунду с другой стороны блокпоста.
Лейтенант, автоматически присевший в момент выстрела, ухватил Синицына за руку и рванул в сторону, уходя с линии прицела. По щеке хлестануло бетонным крошевом. Вторая пуля, предназначенная уже ему, разминулась с виском на каких-то пару сантиметров. Справа застучал автомат. Один из бойцов короткими очередями прижимал к земле устремившиеся к блокпосту фигуры в синих комбинезонах.
Синицын? Тарас? Ты слышишь меня? – Кричал Кузнецов, срывая «липучки» бронежилета.
Рядовой слабо сучил ногами, и вяло шевелился. Жив! Уже хорошо. Так, крови нет. Рёбра конечно сломаны, может ещё и ключица. Но жить будет – счастливчик….
Счастливчик…, - вслух высказал он своё мнение, опуская обратно грудную пластину бронника, и поднимая с земли свой автомат.
Пластина…, - сглатывая слюну, прошептал Синицын. – Я стальную пластину в карман вставил….
Молодец. – Коротко бросил лейтенант, ловя на мушку петляющую между кустов фигуру. – Лежи пока….
Короткая очередь, с отсечкой на третьем выстреле. Наёмник кувыркаясь покатился по траве.
- «Мазай»! «Мазай»! Я «Железка»! Прием? – Надрывался под мостом радист. – Атакованы превосходящими силами противника! Есть двухсотые! Нужна срочная помощь!
Двухсотые! Мать их!
Кто? – Крикнул Кузнецов, методично опустошая обойму. – Кого?
Он не обращался ни к кому конкретному, но похоже его и так поняли.
Кирилов и Лежнин! – Откликнулся кто-то из солдат.
Сука! – Выдохнул лейтенант.
Противник, грамотно используя природные укрытия и складки местности, упрямо приближался к блокпосту. Ближайший наемник был уже в каком-то десятке метров. Его рослая фигура ловко мелькала в кювете. Вот он взмахнул рукой, и зеленый ребристый шарик полетел в сторону военных.
Граната! – Заорал Кузнецов, падай ничком на тело Синицына.
Грохнуло. По спине отстучали комья земли и камни. Лейтенант приподнялся на руках, тряся головой. Пред глазами плавало белое лицо Тараса.
Живой? – Спросил он, поднимаясь на ноги.
Солдат только хлопнул глазами, подтягивая к себе автомат. Лейтенант выглянул поверх бетонного блока. Где же эта сволочь? Справа что-то мелькнуло. Вот он! Довернуть ствол он уже не успевал. Заряд картечи, выпущенный из СПАСа с расстояния в пять метров, швырнул его тело назад, превращая левый плечевой сустав в конструктор «собери сам». Мутнеющим взглядом он, как в замедленной съемке, увидел медленно-медленно передёргивающийся затвор дробовика, медленно вылетающую вниз красную картонную гильзу. А потом все пространство перед глазами закрыл черный туннель надвигающегося ствола.
Това-а-арищ лейтенант! - Длинную, неприцельную очередь, выпущенную Синицыным, он уже не услышал.
Майор вздрогнул, выходя из задумчивости. Вязкая пелена воспоминаний ещё заволакивала мозг, а вот глаза уже вернулись в настоящее. Вот за этим блоком он и лежал. А вот здесь снайпер попал в Синицына….
Наёмники тогда ворвались все же на блокпост. Как они обошли его с обеих сторон – неизвестно. Может через «железку», а может по туннелю. Но факт остается фактом. Блокпост пал. Из личного состава уцелели двое – солдат первогодок, под градом пуль добежавший до элеватора и спрятавшийся там, и он лейтенант, которого нападающие сочли убитым. Два БТРа поддержки пришли через полчаса, когда наёмники уже вычистили блокпост и исчезли. Как оказалось, их спугнули нейтральные сталкеры, совершившие марш от деревни и успевшие к самому концу боя. Может, именно их безрассудному поступку он, тогдашний лейтенант и был обязан жизнью.
С того памятного боя прошло уже более года. Кузнецова помотало по госпиталям, потом по всей ЗОНЕ. Получил капитана, и практически сразу майора. В ЗОНЕ растут быстро…, или быстро умирают. Ему повезло – выпало первое. И вот сейчас опять забросило на этот блокпост.
Товарищ майор? – Повторил солдат, видя, что командир хоть и открыл глаза, но никак на него не реагирует.
Что? – Очнувшись, обернулся наконец он.
Там идет кто-то…, со стороны деревни.
Солдат был молоденьким, ещё толком не обстрелянным, из последнего пополнения.
Посторонний на шоссе! – Вытянулся боец. – Идет со стороны деревни. Оружия не видно.
Пошли, - бросил майор, огибая солдата и первым устремляясь вперед.
Действительно, по дороге легкой походкой, к блокпосту приближался человек, одетый в привычную для этих мест энцефалитку и потертые джинсы. Лицо из-под капюшона было толком не разглядеть. Сталкер остановился, увидев предупреждающий жест часового. Потом перевёл взгляд на стоящего рядом офицера. Кузнецов вздохнул – ну, куда они всё лезут? Вслух же он выкрикнул – Чего хочешь, сталкер? Хочешь пройти, иди сюда, говорить будем. А нет, вали отсюда по-хорошему.
Незнакомец подошел ближе, остановившись в паре метрах перед майором, и откинул с головы капюшон куртки.
Здесь проход воспрещён, сталкер. – Выдал майор дежурную фразу, разглядывая изможденное, худое лицо.
Незнакомец упрямо набычился.
А нельзя! – Непонятно почему развеселился вдруг Кузнецов. И спустя пару секунд вдруг добавил. – Но если очень хочется…, то можно. Например, за пятьсот денег.
Названная им цифра была копеечной для любого старожила, но достаточно весомой для новичка.
Держи, - просто отозвался сталкер, вынимая из кармана видимо заранее заготовленную и перетянутую резинкой «скрутку» из сотенных бумажек.
Майор хмыкнул, не пересчитывая, засунул тонкую трубочку в карман разгрузки.
Теперь слушай сюда, - произнес он, чуть понизив голос. – Мы час делаем вид, что кроме комаров и бабочек тут ничего не порхало. А дальше не обессудь….
Парень несколько долгих секунд молча смотрел на офицера, Майор уже было решил, что придется более доходчиво объяснять ему положение дел, как сталкер просто кивнул головой и шагнул мимо.
До встречи, - бросил он уже на ходу.
Кузнецов потом ещё некоторое время смотрел в спину удаляющемуся от блокпоста незнакомцу.
Зелёная трава мягко стелилась под подошвы. С пятки на носок, с пятки на носок. Оп-па! Чуть правее. Слева трава примята странным образом – как будто кто по кругу бревно вертел. Да и брызги красные на траве. Окровавленные перья по всей округе раскиданы. Птичья карусель притаилась.
Это только новички по дорогам ходят, а опытные завсегда по обочине. Тут и снайперу помеха, и аномалии на травке, да кустиках лучше видны.
Лис не спешил. Куда? Темную долину он проскочил. Прошёл такими тропами, о которых никто кроме него и не ведает. По пути наткнулся на пару вещиц, из которых самым ценным оказалась «батарейка» - артефакт, отводящий в сторону разряды «электры». Хорошая штука…, он ещё десять раз подумает, продавать ли её, или себе оставить.
На противоположной стороне заброшенной лесной дороги проплыл небольшой хуторок из одного дома и полурассыпавшегося сарая. В окнах мелькал отсвет костра. Сталкер решил не рисковать, и шустрым снорком прошмыгнул мимо. Чуть дальше ушел в лес, срезая дорогу. Из оружия только калаш, да обрез. И соваться в непонятный дом ему совсем не хотелось.
Вопреки всем правилам, его ПДА был выключен. Лис предпочитал естественные органы чувств, чем электронный подсказчик. Интуиция уже не раз выручала его там, где другие сталкеры, в напичканной электроникой снаряге, загибались не за грош. А ПДА – он двоякая штучка, и ты, вроде, всех видишь, но и тебя все по нему могут отследить. Нафиг! А для ориентирования на местности и старенькая, потрепанная на сгибах «двухсотка» сгодится. Наладонник он включал периодически, заглядывая в почтовый ящик и выуживая из спама нужную информацию. Вот и от брата недавно пришло сообщение – «Серый - Лису: один знакомый просил встретить группу сталкеров, раскопавших тайник Стрелка, я буду на Свалке, если что – подходи».
Лис замер, прислушиваясь. Слева, метрах в трехстах, заброшенное полотно железной дороги, которое как бы разграничивало ЗОНУ и неЗОНУ, пересекая Кордон пополам. Конечно, и на той стороне иногда попадались мутировавшие собаки и кабаны, но по сравнению с остальной ЗОНОЙ, это были детские игрушки.
Впереди была небольшая ложбинка, посреди которой ржавел непонятно как оказавшийся здесь остов грузовика. Сюда, наверное, даже раньше то было никак не проехать. Вокруг гнездились аномалии, и как следствие, периодически появлялись новые артефакты. Он давно уже присмотрел это место, наведывался постоянно. И один, два всегда уносил с собой.
И на это раз, между двумя «мясорубками» притаился «ломоть мяса». Чутко прислушиваясь к себе, Лис медленно двинулся вперед. Шаг, ещё шаг. Гайка вперед. Чисто. Шаг. Шажок. Поднять гайку, послать дальше…. Фуя себе! Бздынь! Звонко откликнулась кабина грузовика. Посыпалась ржавчина. И в ту же секунду из-за грязно-зеленой туши послышался взлай и визги.
Ма-а-ать! – Выдохнул Лис.
Слепые псы. Свора из полудюжины особей выскочила слева. Врут, что собаки слепые, они вполне зрячие, но маленькие прищуренные глазки отнюдь не отвечают за поиск добычи. «Слепые» псы чувствуют эмоции жертвы – страх, панику. Именно по этому, они редко нападают на уверенных в себе, спокойных бойцов.
И сейчас, наличие аномалий вокруг и неожиданность, сыграли с Лисом плохую шутку. Всплеск адреналина подстегнул стаю, и собаки бросились вперед. Первые две тут же с визгом взмыли в воздух и закружились, бестолково молотя лапами. Еще две свернули резко в сторону и бросились наутек. И лишь одна, чудом проскочив между аномалиями, продолжала нестись вперед. Лис, не двигаясь с места – себе дороже, вскинул автомат и спустил курок. Коротко рявкнула очередь на три патрона. Собака на бегу ткнулась окровавленной мордой в траву, и проехала по инерции ещё пару метров, смешно задрав крестец.
Фу-у-у…, - выдохнул сталкер, наблюдая за мелькающими в кустах облезлыми боками. – Не, эти уже не сунуться.
Закинув за спину калашников, он, продолжая косить взглядом в сторону собак, подобрался таки к «ломтю мяса» и аккуратно подхватил артефакт. Предстоял ещё не менее опасный путь назад – из аномального поля. Снова в ход пошли гайки и болты, припасенные заранее.
Миновав «заминированный» участок, Лис расслабленно вздохнул. И как оказалось, зря. Притаившаяся стая, про которую уже успел позабыть, вылетела из кустов и всей сворой бросилась к нему. Лихорадочно рванув вниз предохранитель, сталкер дал длинную, от живота, очередь, надеясь больше напугать тварей, чем нанести урон. Собаки рассыпались, но две, или самые смелые, или самые глупые, очертя голову продолжали нестись вперед. Автомат замолчал. Последняя пуля удачно ударила одну из слепых собак в плечо, опрокидывая её на землю. Вторая же, взвившись в воздух, нацелилась клыками прямо ему в горло.
Всё что Лис успел сделать, это вскинуть автомат, защищая лицо. Хлопья слюны залепили глаза, тяжелая туша навалилась всем телом, сбивая дыхание. Сталкер упал, ногами пытаясь скинуть с себя мутанта. Что делают остальные, он не видел, но и не надеялся, что разбегутся.
Ля-я-я-ять! – Лису, наконец, удалось отшвырнуть в сторону собаку, правда, ценой потери оружия. Верный калаш так и остался в пасти у пса.
Рванув из-за спины обрез, зарядом картечи снес поднимающейся твари голову. Второй ствол он разрядил в сторону кружащихся псов и побежал. Потом уже, анализируя ситуацию, он проклял себя за панику, за потерю автомата, за то что банально испугался. Но сейчас, Лис просто бежал. Не думая, без оглядки. Слыша за спиной горячее, хриплое дыхание своры.
На бегу перезарядил обрез, рассыпав несколько патронов по дороге.
Как эта сволочь оказалась впереди, он не понял. Но, огромная тварь – нет, не слепая собака, а чернобыльский пес – иссиня черный, с торчащими из незакрывающейся пасти клыками, вцепился ему в бок, вырывая клочья комбинезона, кожи и мяса. Лис заорал, с трудом устояв на ногах, и со всей дури рубанул оголовком рукоятки обреза по покрытой шрамами морде. Палец соскользнул и в воздух ударил шальной выстрел. Приблизившиеся было «слепыши» опять бросились в разные стороны. А чернобыльский мутант только сильнее сомкнул челюсти и уперся в бедро сталкера передними лапами.
Лис крутанулся, шипя от боли, и перехватывая обрез. Второй жакан он засадил прямо в холку проклятой твари. Брызнула кровь, заляпывая ему грудь, руки, лицо. Ноги пса подломились, и тот повис, намертво заклинив челюсти. Сталкер все же не удержался и рухнул на него сверху. Ломая желтые зубы, Лис забил ствол обреза мутанту в пасть и, действуя как рычагом, всё же освободил свой многострадальный бок.
Первое, что он сделал поднявшись на подгибающиеся ноги, это переломил двустволку, и выкинул на траву стрелянные гильзы. Два очередных латунных цилиндрика заняли свое место. Выстрелив для острастки в сторону кружащейся стаи, Лис вновь побежал. Вернее, попытался. Дикая боль скрутила ребра, и бок. Так, удерживаясь скользкими, окровавленными ладонями за подворачивающиеся стволы деревьев, он и заковылял дальше. Добраться бы до развалин на краю дороги. От одного дома там только стены, а вот второй вполне сгодиться в качестве убежища. Там же даже чердак есть и, самое главное, лестница на этот чердак. Там его уже ни одна собака не достанет. А сейчас, пока мутанты рвут в клочья тело недавнего собрата, у него есть на это вполне ощутимый шанс.
До развалин то он добрался, а вот подняться наверх у Лиса уже не хватило сил. В начавшемся бреду он даже перепутал дома, и вломился в тот от которого осталось только две с половиной кирпичных стены. Свалившись набок, он скорчился на грязном полу. Из разорванного кармана комбеза вывалился КПК. Щанс! Последний….
Непослушными пальцами он подхватил прибор и ткнул в кнопку активации. Когда экран осветился, он, плохо соображая, выбрал последний контакт и активировал громкую связь.
Сидорович, - прохрипел сталкер. – Выручай, барыга…, хана мне.
Лис? Ты что ли?
Из-за стены послышался пока ещё далёкий вой.
Я…, - прошептал сталкер, чуть не теряя сознание. – Я на Кордоне, за железкой. Ранен. И псы на хвосте. Сидорович, помощь нужна….
Понял. – Перебил его торговец. – Сейчас я тебя запеленгую.
Быстрее, - вой становился всё ближе. – С меня «батарейка»….
Ладно, Лис. Есть один парень в твоём районе. Я свяжусь с ним. Держись.
Держусь…, - выдавил из себя Лис, роняя голову на прогнивший пол и теряя сознание.
Очнулся он, почувствовав короткий укол в бедро. Хмурый парень в потертой энцефалитке отбросил в сторону опустошенный шприц-тюбик. Рядом валялись обрывки упаковки от перевязочного пакета и клочья окровавленной ваты. Бок Лиса стягивала тугая повязка.
Я от Сидоровича. – Произнес сталкер, сматывая остатки бинтов. – Он сказал, ты можешь мне помочь….
Прямо за кирпичной стеной послышался короткий взлай и поскуливание. Лис вздрогнул. Сталкер, выдернув из-под полы обрез двустволки, метнулся наружу. Грохнул первый выстрел. Через секунду второй. В ответ раздался дикий визг. Лис, кряхтя, поднялся, чувствуя, как по всему телу разливается приятная истома от вколотого наркотика. Подхватил с полу своё залитое кровью и слюнями оружие. Переломив, убедился в наличие патронов и замер у стены, не в силах выйти наружу. С улицы уже слышалось частое хлопанье «Макарова». Вот, одна из собак, перемахнув через огрызок стены, влетела в комнату. Лис не целясь (что тут целится на полтора метра?) разрядил в плешивый бок один из стволов. Тварь отшвырнуло через всю комнату.
Стрельба на улице стихла. На ходу перезаряжая пистолет, в разрушенное здание вернулся его спаситель.
Спасибо, - выдохнул Лис.
Нормально. – Отозвался Лис. – Так, теперь я тебя внимательно слушаю.
Торговец сказал, что у тебя есть информация о Стрелке.
Лис невольно нахмурился.
И чего это им все в последнее время заинтересовались? – Подумал он, а в слух произнес. – Ну, сказать, что я его лично знал – так совру, не было такого. Опыт «общения», правда, кое-какой есть: как-то его группа моих ребят обстреляла. Никто не пострадал – они явно других ждали, так что дальше разошлись мирно. – Лис чуть задумался, вспоминая. – Поматерили друг друга через овраг и разошлись. Серый, мой брательник, сейчас в ангаре на Свалке – я тебе скину координаты, пообщаешься. Он о Стрелке больше знает.
Сталкер кивнул, глядя на жужжанием отозвавшийся КПК.
На выходе поосторожней, - продолжил Лис, убирая свой наладонник. – Там компашка бандитов обосновалась. И, слышь, приятель, ты меня дважды уже выручил, а я таких вещей не забываю. Вот возьми…, уж чем богат.
Небольшая, растрепанная пачка денег легла в ладонь сталкера. Тот несколько секунд смотрел в глаза спасенного, а потом сунул её в карман.
Спасибо. Что можешь интересного рассказать?
Мне бы сейчас перерыва обеденного у этих красапетов в погонах дождаться…, - Вздохнул Лис. – Торчать тут без толку, на Большую землю надо, а эти не пускают, так их переэтак! Не один я на выход мылюсь, только всё равно никак проскользнуть не можем.
Бросив короткий взгляд на лицо сталкера, Лис увидел, что его стенания тому мало интересны. Парень даже не смотрел на него, повернув голову в сторону дороги. Впрочем, так зачастую и бывает в ЗОНЕ – случайно встретились, случайно помогли друг другу, случайно разбежались в случайные стороны….
Погоня продолжалась уже более трёх суток. Капелька уходил лесом. Оставив позади наезженные дороги, беглый «вор в законе» Сергей Бирюков, по кличке Капелька, свернул на узкую тропинку и попытался раствориться в густом чернобыльском лесу.
Что ж, его можно было понять. Отряд «ловчих» из отдела исполнения наказаний обложил его по полной программе. Несколько опытных сотрудников отряда, специально натасканного на поимку беглых преступников, сели ему на хвост ещё в Залесье. Странного пассажира запомнил кондуктор рейсового автобуса, а ушлые бабульки, торгующие семечками на автовокзале, указали направление, в котором покинул городок подозрительный гражданин.
УАЗ и «Газель» пришлось бросить на просёлочной дороге под присмотром водителей, а самим углубиться в лес. Поначалу это был обычный, ничем не примечательный лес – берёзы, осины, редкие вкрапления хвойных пород. Среди деревьев пели птицы, из-под ног Беса выпорхнул обалдевший тетерев. Заслон – командир отряда видел мелькнувшую среди деревьев серую спину зайца.
Прапорщик Ренат Хасуналиев – позывной Монгол, лучший следопыт отряда, четко «срисовывал» с прошлогодней листвы следы беглеца. И «ловчие» двигались уверенной, бодрой рысью. Так, бегом, они и проскочили непонятную вспаханную полосу земли, на которой чётко отпечатались следы кирзовых сапог, разорванную колючую проволоку, лоскутами висящую на поваленных столбах, и снова скрылись в лесу.
У Беса, в миру – старшего лейтенанта Павла Бессонова, ещё мелькнуло подозрение, но озвучить он его не успел. Крутой подъем вверх по обрыву заставил сосредоточиться на том, куда ставить обутые в берцы ноги, а позже просто-напросто забыл.
Потянуло прохладой. Послышался плеск воды. Монгол, первым спустившийся в небольшую впадинку, вдруг замер, предупреждающе вскинув ладонь вверх. Отряд мгновенно остановился, а потом порскнул в стороны, уходя с тропы и занимая позиции. Спустя секунду, на открытом пространстве остались только следопыт и Заслон – капитан Курнашов. Тот, напряженно сжимая в руках автомат, вопросительно смотрел на Хусаналиева, дожидаясь объяснений. Монгол присел, ковырнул пальцем влажную глину на берегу ручья и, обернувшись, поманил командира к себе. Теперь они уже вдвоем уставились на что-то невидимое остальным.
Всё это Бес видел краем глаза, контролируя свой сектор обстрела поверх затворной рамы АКСУ. Нужно будет – позовут, покажут, совета спросят. А не нужно, так всё равно потом узнает, что заставило следопыта подать предупреждающий жест. Только сейчас старший лейтенант обратил внимание на перекрученные неведомой силой стволы деревьев, странные оттенок коры и слегка пожухлые не по сезону листья. Создавалось впечатление, что окружающая фауна чем-то неизлечимо больна.
Раздался короткий свист – командир собирал отряд. Ещё раз покосившись на бугристый бок стоящей рядом сосны, Павел вылез обратно на тропу и спустился к ручью.
Когда он подошёл, Монгол молча указал на отпечатавшиеся на влажной глине следы – крупный, размера этак сорок четвертого, отпечаток стоптанного на пятке сапога, и почти в полтора-два раза его превышающий след, похожий….
Твою нале-е-ево, - изумленно протянул Бес.
Больше всего след походил на большую, просто огромную босую человеческую ногу. Но, именно походил, так как форма стопы была не совсем правильная, а растопыренные отпечатки пальцев заканчивались трёхсантиметровыми узкими бороздами. Когтями?
БигФут? – Удивленно присвистнул лейтенант Захаров. – Только этого не хватало!
Заслон покачал головой.
Я больше склонен думать, что это Капелька прикололся. Решил запугать нас.
Смешно, - констатировал Томат – крупный, краснорожий старший прапорщик Иванов. – Вот ему делать больше нечего! Да и временем он особо для подобных мистификаций не располагает. Русик! На сколько мы отстаем?
Руслан Хасуналиев, уже отошедший в сторону и внимательно изучающий кусты на противоположном берегу ручья, обернулся.
Часа на два, хотя, может и меньше. След ещё даже не подсох.
Вот и я говорю, - продолжал гнуть свою линию Иванов. – Драпать он со всех ног должен, а не страшилки на песке рисовать!
Не суетись, Томат. – Насмешливо вскинул бровь Бес. – Ты что же хочешь сказать, что здесь друг за другом пробежали наш Капелька и снежный человек? Монгол, а ты что думаешь?
След настоящий, - Хмуро произнес подошедший прапорщик, показывая на кончике ножа какую-то слизь. – Что за зверь его оставил не скажу, но вот что я там, на ветках, нашёл….
Ха-ха! – Загрохотал Иванов. – Капелька высморкался, а ты нам его сопли показываешь?
Дурак ты, Томат, - Беззлобно отозвался Руслан. – Это не сопли…, больше похоже на вязкую слюну. Да и много её там – отделения сопляков не хватит столько насморкать.
Старший прапорщик брезгливо отстранился, недоверчиво разглядывая испачканный нож.
Ты потом ещё с него тушенку жрать будешь?
Нет, этот нож для работы, для еды у меня ложка есть. – Спокойно отпарировал Монгол.
Хватит трепаться! – Ожил вдруг молчавший до этого Заслон. – Двинули дальше. Порядок тот же – Монгол впереди, Иванов замыкающий!
И восьмерка «ловчих», обогнув по дуге «сопливые» кусты, поднялась вверх по склону ручья и опять встала на след.
Бес бежал, размеренно перебирая ногами, держа в поле зрения широкую спину Захарова, и бормоча про себя детскую считалку, вдыхая и выдыхая под её ритм – «Хо-ро-шо-жи-вёт-на-све-те-Ви-ни-Пух-у-не-го-же-на-и-де-ти-он-ла-пух…». Немудрёный стишок помогал беречь дыхание и удерживать скорость бега. Правда, за спиной, немного сбивая, тяжело сопел Иванов, но Павел старался не обращать на него внимание.
Всё так же, вдоль тропы, тянулся искорёженный лес. К тому же, Бес заметил, что куда-то пропала вся живность. Даже птицы умолкли. Постепенно растительность стала расступаться. Теперь стволы деревьев стояли уже не так плотно, больше стало кустарника. И, в конце концов, цепочка «ловчих» выскочила на опушку. Прямо от кромки леса, начиналась подошва пологого холма, покрытого редкими кустами. Только на самом верху, в свете закатного солнца, контрастно выделялась темная крона высокой сосны. Длинный, голый ствол, и шапка из ветвей на макушке. А у основания дерева маячила одинокая человеческая фигурка.
Есть! – Выдохнул Монгол, вскидывая руку.
Фас! – В непонятном остервенении, выкрикнул капитан, первым же и устремляясь вверх.
Остальные гурьбой, уже не заботясь о строе, рванули следом. Возможно, они просто вымотались длинной погоней, и хотели её поскорее закончить.
Чувствуя, как мелкие камни, густо усеивающие склон, врезаются в грунтозацепы подошвы, Бессонов упорно карабкался вверх. Он даже обогнал всех. Когда до вершины оставалось не более десятка метров, Павел бросил взгляд назад – остальные отставали метров на двадцать, а далеко внизу, не спеша, карабкался в гору Монгол.
Хитрожопый таджик, - усмехнулся про себя Бес, совершая последний рывок.
Конечно, следопыту не говорят «фас», следопыту говорят – «след».
Капелька, естественно, заметил погоню и не стал её дожидаться. Обратная сторона холма была более пологой, но и более длинной. Сейчас его спина мелькала где-то на середине склона. Уголовник ловко скакал между редких кустов и камней, широко раскинув руки для равновесия.
Бирюков, стой! – Заорал Бес, вскидывая автомат, и выпуская короткую очередь поверх головы беглеца. – Следующая на поражение!
Тяжелое, прерывистое дыхание мешало прицелиться, мушка плясала перед глазами, не желая совмещаться со спиной уголовника. Вообще-то, он собирался только напугать Капельку, и поэтому медлил, опасаясь его зацепить. Бирюков же, не обращая внимания на стрельбу, продолжал бежать дальше.
Ну, сука! – Выдохнул Бес, доворачивая ствол чуть левее и выпуская вторую очередь. – Стоять!
Вдруг, за стволом дерева что-то заревело, и краем глаза Павел заметил какое-то движение. Вспыхнули два красных огонька. А в следующий миг старшему лейтенанту показалось, что сам воздух двинулся на него со скоростью паровоза. Ещё ничего не сообразив, он заученным до автоматизма движением кинулся в сторону, выворачивая оружие. Из неудобного положения, в перекате, он выстрелил. Рядом прогрохотала ещё одна, более длинная очередь.
Перед глазами мелькнул какой-то клубок окровавленных щупалец, а в следующую секунду огромная черно-бурая туша навалилась на Беса, подминая его под себя. Гибкие змеи захлестнулись на лице, в рот и глаза хлынула слизь вперемешку с кровью. Павел попытался заорать, но захлебнулся вонючей жижей и потерял сознание.
Дикий кашель разодрал горло, рот залила полупереваренная тушенка и, щедро сдобренная желчью, залила носоглотку.
Набок поверни, захлебнется, - услышал он знакомый голос.
Сильные руки ворохнули его податливое тело, и на землю потоком хлынула рвотная масса. Бес опять закашлялся и вяло толкнул рукой, пытаясь освободиться от удерживающих ладоней.
Не ворохайся, - грубовато пробасили над ухом. Теперь уже Павел узнал голос Томата. – Блюй давай….
Он решил последовать совету и полностью расслабил желудок.
Что это было? – Прохрипел он минутой позже, полоща рот водой и отплёвываясь.
А хрен его знает, - откликнулся лейтенант Ерёмин. – Мы ещё не разобрались. Сам посмотри, рядом лежит.
Бес обернулся и едва не заорал. Набранная в рот вода хлынула через нос, и он опять заперхал. Рядом валялась та самая туша, что чуть не задавила его. Бойцы отряда столпились вокруг и с интересом разглядывали тело – двухметровое, покрытое шершавой, черно-бурой, в грязных разводах кожей. Длинные, костлявые, с тугими жгутами мышц руки и ноги существа были раскиданы в стороны, пальцы оканчивались длинными кривыми когтями. Но самое отталкивающее впечатление производила голова твари. Крупный, чуть сплюснутый с боков, лысый череп. Маленькие глазки, сейчас закрытые, под тяжелыми, нависающими надбровными дугами. И длинные, покрытые присосками и маленькими крючками, щупальца вокруг лишенного зубов ротового отверстия. Всё тело, включая морду, было покрыто свежими ранами, от выпущенных в упор пуль.
После того, как оно тебя накрыло, мы его в три ствола расстреливали. – Прокомментировал Иванов. – Еле ухайдокали….
Потрясенный увиденным, Бес смог только благодарно кивнуть капитану. Тот в ответ безразлично пожал плечами.
А Капелька? – Вспомнил вдруг Павел.
Ушёл сволочь! – Пробасил Томат. – Пока мы с тобой возились, ушел. Монгол вон с Крюгером за ним пошли. А мы пока здесь….
А кто-нибудь вообще понимает, что вокруг происходит? Что с деревьями, кустами? Что это за тварь? – Высказал общую мысль Захаров.
Все молча переглянулись. На лицах растерянность.
В какой такой зоне? – Не понял Томат. – Где?
Здоровяк демонстративно покрутился, поворачивая раскрасневшееся лицо в разные стороны.
Да не в той, что вы подумали, - поморщился Заслон. – В Чернобыльской ЗОНЕ. В закрытой….
Дальше, он в течение получаса, кратко поведал подчиненным о существовании закрытой, неизвестной широкой общественности ЗОНЕ, образовавшейся вокруг дважды взорвавшейся АЭС. Поделился слухами об аномалиях, мутантах, непонятных артефактах. Бойцы слушали раскрыв рот, недоверчиво хмыкали, подбирали слова возражения но, бросая взгляды на лежащую у их ног мертвую тушу, молчали.
Доказательство слов командира, в буквальном смысле, лежало перед ними.
Монгола с Крюгером – старлеем Кругловым, они догнали спустя пять километров. Вернее, нашли то, что от них осталось. Разорванные, обглоданные тела валялись среди обрывков униформы и снаряжения. Тут же лежали автоматы бойцов. Россыпи гильз устилали залитую кровью траву. Вопрос о том, кто мог сотворить подобное с опытными бойцами, отпал сам собой. Полтора десятка собачьих трупов окружали поляну. И что это были за собаки! Плешивые, со свисающей клоками с боков шерстью, с кривыми лапами, с уродливыми головами и с крупными, оскаленными в последней ухмылке клыками. Приглядевшись, Бес заметил, что даже количество пальцев на лапах у них рознится от трёх до семи.
Пришибленные увиденным, «ловчие» стояли и смотрели на то, что осталось от их товарищей.
Что будем делать? – Озвучил общий вопрос Ерёмин.
Капельку не нашли? – Поинтересовался капитан, хотя сам пару минут назад бродил среди окровавленных лохмотьев вместе со своими бойцами.
Никак нет, командир, - выдавил из себя необычно бледный Томат. – Нет его здесь….
Тогда надо искать. – Обронил Заслон.
Где искать? И кто отряд поведёт? – Не выдержал Бес. – Монгол единственный в следах разбирался.
Капитан устало присел на корточки, но тут же встал обратно. У земли запах освежеванного мяса был ещё сильнее.
Тогда получается, что парни зря погибли! Да ещё такой лютой смертью!
А если мы не уберёмся отсюда немедленно, то и сами здесь останемся, - поддержал Павла лейтенант Захаров. – Уходить надо, командир….
А ребята? – Заслон указал на окровавленные куски мяса. – Здесь останутся? Вертушку не вызвать – сплошные помехи….
Предлагаю прикопать их, а самим двигать обратно. – Высказал здравую мысль Иванов. – Выберемся из зоны помех, и вызовем вертолет.
Могилу выкопали быстро, дольше собирали останки. Сначала ещё пытались разобраться – где чьи, но потом плюнули, и все складывали вместе. Эксперты отсортируют. Собрали оружие и спецсредства. Закончив, отметили место куском от куртки Круглова, завязав её на ветке дерева, рядом с засыпанной ямой и, молча помянув товарищей, двинули в обратный путь.
«Ловчие» как раз подходили к сопке, на вершине которой оставили труп мутанта, когда Томат вдруг схватился за голову и, замычав, рухнул на колени. Шедший следом Захаров бросился к нему. Старший прапорщик завалился на бок и засучил ногами, продолжая обхватывать огромными ладонями лицо. Остальные рассыпались в стороны, занимая позиции.
Что с ним? – Выкрикнул капитан, не оборачиваясь.
Хрен знает, - растерянно отозвался Захаров, тщетно стараясь удержать бьющегося в истерике Томата. – На припадок похоже.
Какой, к чертям собачим, прип…. – Длинная, беспорядочная очередь со стороны березняка прервала слова капитана.
Пули свистнули так близко, что Бессонов мешком повалился на землю, стараясь вжаться в неё. Справа дико закричал Ерёмин. Слева что-то орал капитан, кроя березняк короткими очередями. Вскочивший было на ноги Серёга Логинов, рухнул как подкошенный, получив шальную пулю в голову. Бес выстрелил несколько раз наудачу, а потом, перекатившись, всё же решил приподняться.
Со стороны близкой рощи двигались странные, перекособоченные фигуры, в рваной одежде, но с оружием в руках. Они шли беспорядочной цепью, на ходу поливая бойцов отряда, распластавшихся у подошвы холма. Павел поймал на мушку ближайшую фигуру и одиночным выстрелил прямо в грудь. Человек пошатнулся, повернул в его сторону лицо, и сделал новый шаг. Бес в ужасе смотрел на чуть дымящуюся дырочку на груди, на явно сломанную в колене ногу, и на старую гноящуюся рану на месте правого глаза.
Зомби – а, по-другому его назвать было нельзя, вскинул автомат и выпустил в его сторону длинную очередь. Одна из пуль визгливо свистнула над ухом. Павел закричал и, щелкнув предохранителем, принялся стрелять, целясь уже в голову. Несколько пуль ударили в шею, в челюсть, в лицо. Зомби пошатнулся и, выронив оружие, тяжело осел на землю.
Слева послышалось довольное урчание. Резко развернувшись, Бес столкнулся глазами с Капелькой, шагающим в его сторону с вытянутыми руками. Пустой, остекленевший взгляд, отвисшая челюсть, длинная нитка желтоватой слюны на подбородке. Старший лейтенант вскинул автомат и мстительно нажал на спуск. И ничего не произошло. Магазин АКСУ был пуст. Уголовника и милиционера разделяло всего около десятка метров. Бес лихорадочно выдернул пустую обойму и, роняя её в грязь, полез в карман разгрузки.
Бе-е-ес, - захрипел что-то позади Захаров, но Павел был не в силах отвести глаза от льдисто-голубых радужек Бирюкова.
Магазин наконец-то защёлкнулся, Бес рванул затвор и выстрелил Капельке прямо между глаз. Голова уголовника лопнула, ошметки мозгов и брызги крови разлетелись далеко позади. Зомби, как подкошенный, рухнул ничком. Только после этого Павел нашел в себе силы обернуться. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое зомби рвут на куски Ерёмина, как Заслон, пытаясь ползти на перебитых пулями ногах, отстреливается от точно так же ползущего за ним полутрупа. И как к нему приближается Томат, с перекошенным лицом, с налитыми кровью глазами, с головой Захарова в одной руке, и с огромным тесаком в другой.
Бес заорал и, отшвырнув в сторону автомат, со всех ног кинулся вверх по склону. Тяжелая, но мягкая ладонь легла на затылок. Мысли сделались вязкими, Павел с удивлением следил за своими ногами, которые не зависимо от его желания, продолжали бежать. Вот скорость начала замедляться, в груди вдруг стало тесно, захотелось широко вздохнуть. Сам собой его мозг выдал - «Хо-ро-шо-жи-вёт-на-све-те-Ви-ни-Пух…». Теплая ладонь, давящая на затылок отдернулась, перед глазами прояснилось.
У-не-го-же-на-и-де-ти-он-ла-пух, - прохрипел Бес, окончательно сбивая дыхание.
Но, в голове от дурацкой песенки вдруг стало легко, пропало навязчивое желание остановиться. И Павел, продолжая хрипеть заученные слова считалочки, вновь побежал вверх.
Естественно, он заблудился. И к ограждающему ЗОНУ периметру вышел совершенно в другом месте – посреди старого, заросшего сорняками и кустарником колхозного поля. Вдалеке виднелась «колючка» и вышка с пулемётом и прожектором. Уже стемнело, но яркий луч кинжалом распарывал мрак. Бес закричал, привлекая к себе внимание. Реакция караулки настолько его огорошила, что он просто застыл посреди поля. Короткая отрывистая команда, луч прожектора метнулся по полю, выискивая источник крика, а крупнокалиберный пулемёт уже во всю заходился лаем, поливая кусты и траву стальным дождем. Прямо по глазам ударил яркий пучок света. Луч, проскользнувший было мимо, тут же рванулся обратно. На вышке что-то закричали, и земля в пяти шагах от старшего лейтенанта закипела. И только после этого он кинулся прочь, петляя, как заяц, и спиной чувствуя приближение смерти. Очереди ложились так плотно, что пара стальных шмелей даже опалили ему кожу на затылке.
Потом позади заревел мотор, и к лучу прожектора прибавилась скачущая фара БТРа. Сколько Бес бежал, он не помнил. Очнулся уже в глухом лесу, среди искореженных радиацией и мутациями деревьев, стоя на поляне перед змеящимися по земле ослепительно белыми молниями. Разряды, казалось, возникали прямо из воздуха, из невидимого центра, и расходились по траве, практически касаясь мысков его ботинок.
Шею страшно саднило, рукав на правой руке пропитался кровью, левая щиколотка ужасно болела. Где он заполучил все эти «подарки» Бес не помнил. Он пошевелился, оглядываясь. Было ещё темно, но полыхающая на востоке зарница, и бледный свет «аномальных» молний уже рассеивали тьму ночи.
Не шевелись, - окликнули его сзади. – Хочешь жить, не шевелись.
Старший лейтенант осторожно обернулся через плечо. Метрах в пяти от него темнели две фигуры. Вот один из людей шагнул чуть ближе и попал в круг света. Грязно-зеленый комбинезон, разгрузка, на плече автомат с подствольником. А в руках черное, матово отблескивающее лассо. Мужик как раз размахивался, намереваясь набросить его на плечи Павла. Инстинктивно Бес шарахнулся от взметнувшейся верёвки, и тут же перед глазами полыхнуло нестерпимо белым светом, в глазах потемнело, и сердце остановилось на полутакте….
Много позже, вспоминая ту свою первую встречу с братьями-сталкерами Лисом и Серым, Бес не раз поминал их словами благодарности. Именно Серый тогда всё же умудрился набросить ему на плечи прорезиненную петлю, вырезанную из ленты старого транспортера, и выдернуть его из губительных щупалец «Электры» буквально в последний момент. Они же дотащили его до стоянки сталкеров, где бывшего старшего лейтенанта выходили, научили выживать в ЗОНЕ и в скором времени приняли в свои ряды.
Убедившись в том, что теперь его окружают люди далеко не добропорядочные, по большей части с уголовным прошлым, скрывающиеся от закона, он и сам не стал афишировать своё происхождение. Выдумал историю про драку и два случайных убийства, и в дальнейшем свято поддерживал созданную легенду. На самом деле, ему крупно повезло, что тогда он угодил не к Бандитам, была в ЗОНЕ и такая группировка, а к нейтральным сталкерам. Нейтралом он потом и остался. Прошло уже три года, как он и здесь, оставаясь верным себе, боролся с беспределом, тренировал и организовывал молодняк, учил их выживать в этих условиях. Теперь он на собственном опыте знал, что в ЗОНУ люди попадают по совершенно разным причинам, порой очень далёким от реальности.
Народ, вызывает командир отряда нейтралов. – Произнес он в микрофон рации. – Мы выбили бандитов со стоянки брошенной техники, предполагаем ответную контратаку. У нас мало сил, так что милости просим на помощь.
Сталкер Бес стоял около шлагбаума, закинув за спину ставший родным АКСУ, и напряженно наблюдал за возвращающимся Матвеем, за которым легко трусил незнакомый парень в энцефалитке. Минут пять назад с той стороны слышалась отчаянная стрельба. Матвея Косого он отправил за подмогой на старое КПП военных. И вот тот возвращался….
Незнакомец приблизился – худое лицо, круги под глазами, брызги крови на рукаве. Но дырки вроде не видно, значит не его. Запыхавшийся Косой выдохнул – Вот…, привел….
Привет, сталкер, ты как раз вовремя. – Времени на более подробное знакомство не было. Бой покажет, чего он стоит. – Нам сейчас очень нужна твоя помощь. Бандитское отродье пытается получить контроль над Свалкой. Здесь полчаса назад была драка. Троих уродов мы положили. Остальные братки отступили, но явно вот-вот вернутся с подкреплением. Нас мало и лишний ствол не помешает.
Бес замолчал, выжидательно глядя на парня. Тот кивнул – продолжай.
Мы тут устроили им засаду. Они пойдут со стороны НИИ «Агропром», с запада, - Бес заметил, как сталкер вздрогнул при упоминании названия бывшего института. – Если поможешь нам уничтожить их подкрепление, то я в долгу не останусь.
Парень кинул взгляд поверх ржавеющих остовов техники – пожарных машин, грузовиков, вертолётов, - много их тут накопилось ещё со времён ликвидации первой катастрофы. Потом перевёл взгляд на командира нейтралов.
Хорошо, я помогу.
Отлично! – Не сдержал облегчённого выдоха Бес.
Здравствуйте! Меня зовут Наумов Иван. Я учусь в МБОУ СШ № 10 города Чехова Московской области.
Совсем недавно была годовщина Бесланской трагедии, поэтому я хочу рассказать об одном из Героев Беслана и офицере управления «ВЫМПЕЛ» майоре Кузнецове Михаиле Борисовиче, позывной «Домовой».
И СКВОЗЬ ПРОЛОМЛЕННЫЕ ЛАЗЫ,
ПРЕОДОЛЕВ ОГОНЬ И СТРАХ,
БОЙЦЫ РОССИЙСКОГО СПЕЦНАЗА
С ДЕТЬМИ БЕЖАЛИ НА РУКАХ.
1 сентября 2004 года. Этот день должен был стать одним из самых светлых в жизни сотен бесланских детей. Но вместо школьного праздника их ждал жуткий кошмар: несколько дней без еды и воды на территории абсолютного зла. Школьников, педагогов и родителей взяли в заложники и продержали в плену, почти трое суток. За считанные часы школа превратилась в крепость, оборудованную по всем законам фортификационного искусства. Пулеметные точки, классы с вырытыми в них окопами, окна школы с приваренными решетками и забарикадированные партами.
Положение тогда казалось безнадежным. Сотни заложников, десятки боевиков, вооруженных до зубов! Вся школа, как одно минное поле – взрывчатка была повсюду. Если бы сработали все заряды – здание просто перестало бы существовать. Площадка перед школой была открытым стрельбищем. Казалось, дети обречены.
Герои Беслана 2004 – 2016 гг. вечная память…
Все понимали, что штурм практически неизбежен, к нему готовились. Офицеры Управлений «А» и «В» были у школы уже через два часа после того, как стало известно, что здание захвачено. Несколько групп вылетело из Москвы, часть сотрудников уже находилась на Кавказе в плановой командировке и была оперативно переброшена на место теракта. С первых же часов захвата началась разработка операции. Штурм готовили на здании-двойнике – одной из бесланских школ, построенной по такому же типовому проекту советских времен.
Герои Беслана 2004 – 2016 гг. вечная память…
Когда 3 сентября прозвучал первый взрыв, большинство сотрудников спецназа ФСБ находились именно там – за 13 километров. Все боевые группы, быстро, насколько могли, выдвинулись на место и «с колес» ринулись в бой. На многих не было бронешлемов, кто-то остался без пластины в бронежилете, но это никого не остановило. Некоторые сотрудники сознательно «облегчали» снаряжение, чтобы быть мобильнее и иметь возможность нести на себе больший вес – заложников. Просидевшие почти 3 дня на полу без еды и воды, в нечеловеческих условиях, в страшной духоте, женщины и маленькие дети, скорее всего не будут способны собраться и сделать рывок…Людей придется выносить на себе – в этом никто не сомневался.
Герои Беслана 2004 – 2016 гг. вечная память…
Ранены тогда были все. Не было никого, кто не получил бы пулю или осколок. При этом никто не оставил поле боя. Во время операции спецназовцы прежде всего, спасают заложников , потом прикрывают товарищей по оружию и уж только затем, если остается время, в самую последнюю очередь успевают подумать и о своей жизни . А она порою бывает очень короткой…
Успел вынести из бесланского ада 20 детей
Управление «В» ЦСН ФСБ России.
Позывной «Домовой»
Майор Кузнецов Михаил Борисович
Михаил Кузнецов родился 21 августа 1965 года в рабочей семье в деревне Юрово Раменского района Московской области. После окончания 8 классов Юровской средней школы с 1980 по 1983 год Кузнецов обучался в одном из столичных СГПТУ, а в 1984 году был призван в армию. C августа 1984 года по апрель 1986 года принимал участие в боевых действиях в Афганистане, где получил медаль «За отвагу» и орден Красной Звезды. За хозяйственность и умение создать уют, где бы ни находилось подразделение, сослуживцы звали Кузнецова «Домовым». Это прозвище перекочевало за ним и в КГБ, сотрудником которого Михаил стал в октябре 1986 года. Настоящий богатырь, под два метра ростом. Один из самых взрослых мужчин в той операции, опытных и обстрелянных.
Майор Кузнецов Михаил Борисович
В 1991 году в СССР настали непростые времена – страна распалась на множество государств, не всегда дружественных друг другу. Для военных тот период стал особенно сложным. Ведь присягу все давали Советскому Союзу, а потом внезапно оказались солдатами новых стран и новых армий… Михаил Кузнецов в это время служил в Витебской дивизии ВДВ. Хотя с Белоруссией у России всегда были нормальные отношения, но Кузнецов не представлял себе, что будет служить в какой-то армии кроме российской и уехал. В 1997 году поступил на службу в Управление «В» Департамента по борьбе с терроризмом ФСБ России («Вымпел») и успел принять участие во многих резонансных операциях. Будучи сотрудником «Вымпела», он неоднократно выезжал в командировки на Северный Кавказ и в другие «горячие точки», принимал участие в сложных боевых и специальных операциях.
В 1999 бился за Грозный во время ожесточенного штурма, а спустя три года принимал участие в освобождении заложников на Дубровке. За мужество и отвагу, проявленные в боевых действиях, он был награждён орденами «Красной Звезды», «Мужества» и «За военные заслуги», медалями ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степеней с изображением мечей.
Майор Кузнецов Михаил Борисович
3 сентября, когда грянул взрыв, Михаил Кузнецов, как и все спецназовцы, ринулся к школе. Хотя его должность – сапер-взрывотехник – не подразумевала прямого участия в штурмовых операциях. Он должен был войти в здание только после того, как штурмовые группы уже отработали. Однако в тот момент было уже не до должностных обязанностей – нужно было спасти всех, кого успеешь. Когда начался спонтанный штурм, заложники стали выпрыгивать из окон. Окна спортзала в школах советской постройки расположены довольно высоко. Кузнецов словно из-под земли достал школьные парты и стулья и подставил под стены, не зря его прозвали «Домовым». Помогая выбираться детям, спецназовец продолжал вести бой, подавляя огневые точки боевиков.
Успел вытащить более двадцати детей, когда в дверном проеме появились двое боевиков и открыли шквальный огонь из пулемета и автомата. Ближний бой — самый страшный, нет ни времени, ни возможности для маневра. Поэтому Михаил Кузнецов принял единственно возможное решение: прикрыл собой и детей, и товарищей, дал штурмовой группе драгоценные секунды для атаки.
Его пытались спасти, но не успели: не довезли до врачей — пуля перебила кровеносную артерию, и он умер от потери крови.
Последним орденом — «За заслуги перед Отечеством» IV степени — майора Кузнецова наградили посмертно.
Майор Кузнецов Михаил Борисович
3 сентября 2007 года в средней школе деревни Юрово Раменского района открыт памятник погибшему герою, который похоронен на кладбище родной деревни.
Герои Беслана 2004 – 2016 гг. вечная память…
Трагедия в Беслане – это трагедия всей России.
И каждый спецназовец выполнял свой долг, свою работу. Они делали то, чему были обучены. Но не стоит забывать, что, спасая детей в школе, они погибали и оставляли своих детей без отцов. А своих жён без мужей.
Герои Беслана 2004 – 2016 гг. вечная память…
Нельзя забывать о Героях России с большой буквы. О людях, которые охраняют нас.
Вечная Слава героям Беслана…
В этом году исполнилось 100-лет со дня образования пограничных войск.
Наша семья Кузнецовых из Орловки так же имеет отношение к этому празднику. Мой брат Кузнецов Анатолий Евгеньевич — пограничник в третьем поколении. Родился он 23 июля 1961года. Отец Кузнецов Евгений Петрович работал прорабом в совхозе «Дружба», мама Кузнецова Галина Федотовна — библиотекарем в совхозской средней школе.
Семья мамы до войны жили в Александртале (ныне с. Надеждино). Население этого села были в основном немцы. Мамин брат Егоров Иван Федотович благодаря дружбе с немецкими детьми в совершенстве владел немецким языком. Поэтому во время войны служил в разведроте. В 1944 году его по линии НКВД отправили служить в группу СМЕРШ на Западную Украину, бороться с бендеровцами.
Старший брат мамы, Егоров Николай Федотович служил на Кавказе в Гадраутском пограничном отряде. При задержании нарушителей границы, преследовав их на коне, был тяжело ранен. От полученных ран он скончался в возрасте 27 лет. Его имя занесено в книгу памяти пограничного отряда.
Муж сестры мамы Абросимов Борис Николаевич после Великой Отечественной Войны закончил школу КГБ СССР. По окончании был направлен в Забайкальский пограничный округ прошел границу от Монголии до Китая. Окончил службу полковником КГБ СССР в г. Киев.
Конечно, при встрече с родными было много разговоров о службе на границе. Да и в ту пору выходило много художественных произведений, фильмов о воине и о разведчиках. Брат Толя еще с детства решил быть пограничником. Много занимался спортом — боксом и карате. Готовил себя к военной службе. После окончании школы в 1978 году, он, сельский паренек, самостоятельно поехал поступать в Московское высшее пограничное Краснознаменное ордена Октябрьской Революции командное училище КГБ СССР имени Моссовета. И после успешной сдачи вступительных экзаменов был зачислен курсантом училища. Анатолий был участником всех проходивших парадов, посвященных Дню Победы. По окончании училища в 1980 году был направлен в Забайкальский Краснознаменный пограничный округ. Службу начал в Тувинской АССР г. Кызыл. Там же встретил свою вторую половинку Марину, которая разделила с ним все тяготы военной службы, обеспечивая ему надежный тыл.
Анатолий Евгеньевич прошел всю границу от Монголии до Китая. В 1987-1990 годах обучался в Высшей школе КГБ СССР. Проходил службу на офицерских и руководящих должностях в разведывательных подразделениях пограничных войск. С 2007 года переведен в центральный аппарат ФСБ. Принимал участие в боевых действиях на территории Демократической Республики Афганистан и в операции по принуждению Грузии к миру. 12 июня 2004 года приказом Президента РФ В.В. Путина Анатолию было присвоено звание генерал-майор. С 2007 по 2016 годы проходил службу заместителем миграционной службы РФ. Анатолий возглавлял охрану Олимпийских объектов на Олимпиаде и Паралимпиаде в Сочи в 2014 году. За это указом Президента РФ В.В. Путиным от 01.09.2014 года был награжден орденом Дружбы Народов. В его арсенале шесть государственных и различных ведомственных наград и награды иностранных государств. Награжден именным огнестрельным оружием.
Даже в лихие 90-ые, когда многие снимали военную форму, он носил ее с гордостью. Толя всегда любил военную службу с честью выполнял долг перед Родиной. Они с супругой Мариной воспитали двоих замечательных детей, сейчас у них уже три внучки и один внук.
При активном участии Анатолия Евгеньевича в Орловке состоялось празднование 150-летия села. Именно он и его друзья, которые ушли из армии и организовали свой бизнес, стали главными спонсорами праздника.
Вот так обыкновенный сельский паренек своим сильным характером и духом смог всего добиться сам, что имеет в жизни. Сейчас по его стопам пошел внук нашей сестры Титов Денис. Он учится на третьем курсе училища, которое закончил Анатолий Евгеньевич. Денис так же участник парадов 9 мая. Так, что род пограничников в нашей семье продолжается.
С любовью и уважением к брату Анатолию, сестра Марина Соколова(Кузнецова).