Польская медсестра спасавшая детей. Мать детей Холокоста: История Ирины Сендлер. Движение сопротивления в Польше

Ее список из 2500 человек, который в два раза длиннее знаменитого списка Оскара Шиндлера, принес ей медаль «Праведник мира» в 1965 году. Ей пришлось ждать 18 лет, прежде чем она смогла поехать в Израиль, чтобы посадить свое дерево на аллее памяти.

Когда гитлеровский вермахт вторгся в Польшу в сентябре 1939 года, Сендлер не было еще и тридцати лет. До войны она работала в отделе социального обеспечения при варшавском муниципалитете. И, когда оккупанты ввели новые законы против евреев и отделили еврейское население от поляков, не смогла остаться в стороне и решилась на риск.

Первый год Сендлер буквально разрывалась на части, чтобы хоть как-то помочь наиболее нуждающимся еврейским семьям из 350 тысяч узников. Однако закрытие входа в гетто в 1940-м существенно осложнило ситуацию: стало не хватать продуктов, дети были истощены, начались эпидемии. «Это был настоящий ад: люди сотнями умирали прямо на улицах, и весь мир молча на это смотрел».

При помощи своего старого учителя Сендлер раздобыла пропуск в гетто для себя и для нескольких своих подруг. Нацисты боялись эпидемий, поэтому санитарными проверками внутри гетто занимались поляки. Ирена организовала целую систему помощи, используя деньги городской администрации и благотворительных еврейских организаций. Она носила в гетто еду, предметы первой необходимости, уголь, одежду. Летом 1942 года, когда началась депортация евреев из гетто в лагеря смерти, Ирена решила, что нельзя терять времени. Вместе со своими подругами она отыскивала адреса семей, где были дети, и предлагала родителям увезти детей из гетто, чтобы под чужими фамилиями отдать их на воспитание в польские семьи или детские дома.

В 2006-м году польский президент и премьер-министр Израиля выдвинули кандидатуру Сендлер на Нобелевскую премию. Год назад Ирена Сендлер стала кавалером польского ордена Улыбки - единственного в мире ордена, который присуждается взрослым детьми.

Президент Польши Александр Квасневский наградил в 2003 году Ирен Сандлер Орденом Белого Орла.

«Новая газета» об Ирене Сендлер.

Она спасала детей в Варшавском гетто. Это была целая система спасения в самом центре отчаяния, безнадежности и мрака. Информация об этой женщине размещалась ранее в сообществе. Но в данном случае есть более полный материал.

В 1940 году Ирене Сендлер было тридцать лет. Она ходила в Варшавское гетто и носила туда еду, лекарство, одежду. Вскоре немцы издали запрет на посещение гетто. Тогда Ирена Сендлер устроилась на работу в муниципалитет и продолжала ходить туда как работник санитарной службы. В это время она уже была членом подпольной польской организации «Жегота», созданной для спасения евреев.

В гетто Ирена Сендлер ходила по домам, подвалам, баракам и везде отыскивала семьи с детьми. Она предлагала родителям отдать ей детей, чтобы вывезти их из гетто. Гарантии никакой. Ее могли арестовать при выезде из гетто, могли по доносу схватить потом, уже за стенами гетто; немцы также могли отыскать детей по ту сторону стены и отправить их в Треблинку. Но все же родители отдавали Ирене Сендлер своих детей. В разных источниках называется разное количество детей, вывезенных Иреной Сендлер из гетто, но никто не называет цифру меньше, чем 2400. Возраст — от 6 месяцев до 15 лет.

Ирена Сендлер, эта маленькая круглолицая женщина, была не только смелым человеком, но и очень организованным, ответственным работником. На каждого ребенка она заводила карточку, где записывала его прежнее имя, его новое имя, а также адрес приемной семьи. Много написано и много известно о польском антисемитизме во время войны, но были и такие семьи, которые в это голодное время брали детей к себе, была и организация «Жегота», и была Ирена Сендлер. Из польских семей детей распределяли по детским домам уже как польских детей. Адрес и номер детского дома Ирена Сендлер тоже заносила в карточку. Это была целая система спасения, которая работала в самом центре отчаяния, безнадежности, голода, мрака и уничтожения.

Ирена Сендлер была арестована по доносу анонима. Аноним не раскрыт до сих пор и уже никогда не будет раскрыт. Этот человек так и уходит во тьму времени без имени и фамилии. Просто фигура без лица и голоса, просто темный силуэт на фоне светлого окна.

Оставаясь анонимом, он отказывался от вознаграждения. Значит, им двигала не корысть.

Он был осторожным, осмотрительным человеком. Гарцевать со своим доносом на свету всеобщего обозрения он не хотел. Сообщил куда надо, проявил бдительность, удовлетворил свою страсть к порядку — и живи спокойно дальше.

В гетто Ирена Сендлер ходила с иконкой, на которой было написано «Я верю в Бога». С этой иконкой она и попала в гестапо. В гестапо Ирене Сендлер сломали руки и ноги. Немцы хотели знать, как работает «Жегота» и кто за ней стоит. Это, кстати, хотят знать любые представители власти, помешавшиеся на своей власти. Они не могут понять, что за людьми никто не стоит, что люди действуют по собственной воле, по своему свободному усмотрению. Я никого ни с кем не сравниваю, я никак, ни в коем случае не сравниваю нацистскую власть в Польше ни с кем. Я только говорю о некоторых психических чертах, свойственных некоторым людям в сходных социальных позициях. Когда я писал о дольщиках, объявивших голодовку в Домодедове, один представитель власти убеждал меня с жаром и пылом, что за голодающими кое-кто стоит. То, что люди могут сами бороться за свои права, казалось ему невозможным.

Стеклянную банку со своей картотекой Ирена Сендлер зарыла в саду у своей подруги. Она не выдала немцам расположение дерева, под которым зарыта банка, и таким образом не дала им разыскать спасенных ею детей и отправить их в Треблинку. Она не выдала и своих товарищей из муниципалитета, которые делали для детей документы. Не выдала она и тех, кто помогал ей выводить детей через здание суда, примыкавшее к гетто. Она не только не выдала никого, она еще и не разучилась улыбаться. Все, кто встречался с ней, пишут, что она всегда улыбалась. На всех фотографиях, что я видел, на ее круглом лице была улыбка.

Ирена Сендлер действовала не одна. Например, во всех рассказах о ее деятельности в гетто упоминается шофер грузовика, в кузове которого она вывозила детей. В некоторых источниках речь идет не о грузовике, а о телеге, и не о шофере, а о вознице. Может быть, это путаница, а может, были и грузовик, и телега, и шофер, и возница.

У шофера была собака, он сажал ее с собой в кабину. Как только он видел немцев, он безжалостно нажимал собаке на лапу, и та, бедная, заходилась жалобным лаем. Лай должен был заглушить плач, если бы он в этот момент раздался из кузова. Собака не понимала, чем провинилась и за что хозяин ногой в тяжелом сапоге бьет ей по лапе. Но собаки быстро учатся, и скоро она уже поднимала лай по первому движению ноги хозяина. Эта собака тоже участвовала в спасении детей.

Были не только шофер грузовика, и не только возница телеги, и не только собака, которую я представляю беспородным крупным псом серо-рыжей масти, с влажным носом и блестящими голодными глазами. Были еще и люди, которые выкупали Ирену Сендлер из гестапо. Хваленая немецкая бюрократия оказалась продажной. Это счастье, что бюрократы бывают продажными, коррупция в некоторых условиях — единственный путь, ведущий к спасению жизни или к справедливости.

Сумма, за которую неведомый гестаповец согласился выпустить Ирену Сендлер из тюрьмы, нигде не указана. Я думаю, все бумаги были оформлены правильно. То есть протокол расстрела был написан безупречно и пошел по инстанциям. В бухгалтерии его вложили в правильную папку и выписали соответствующие суммы. Возможно, кто-то даже получил премию за то, что расстреливал в нерабочие часы. На кремацию тела тоже было выписано сколько-то рейхсмарок, которые, надо полагать, польский могильщик или немецкий солдат со спокойной душой положил в карман и пропил в пивной.

Только самого расстрела не было .

Выкупленную Ирену Сендлер с переломанными руками и ногами и распухшим от побоев лицом немцы выбросили в лесу из машины.

Люди из «Жеготы» подобрали ее. Иконка была при ней. Подполье снабдило ее документами на другую фамилию. До конца войны она в гетто не появлялась. Да и появляться было негде: весной 1943 года немцы решили окончательно ликвидировать гетто. Отряды СС, войдя в гетто, нарвались на огонь, который велся с крыш, из окон и даже из подземных коллекторов. Это было первое восстание в европейском оккупированном городе, и немцам не удавалось подавить его два месяца. С Францией они справились быстрее.

После войны Ирена Сендлер отрыла свою стеклянную банку. Она была очень упорная женщина. Она достала свои карточки и попыталась отыскать спасенных детей и их родителей. Она одна-единственная знала, какие польские имена носят выведенные из гетто еврейские дети и в каких детских домах они живут. Ничего не вышло, ей не удалось воссоединить семьи. Родителей у детей больше не было.

Ирена Сендлер тихо жила в своей однокомнатной квартирке в Варшаве. Я был в Варшаве в 1983 году. Военное положение в Польше было введено только что. Я помню, как бродил по мрачным, заснеженным улицам и заходил в католические храмы. Помню поддон в продуктовом магазине, на котором в лужице крови лежала одинокая кость с наростами мяса. Помню угрюмые лица поляков. Теперь я думаю, что во время тех моих блужданий по незнакомому городу, в тех магазинах среди мрачных людей, в тех соборах, где я тихим чужаком стоял за спинами молящихся, я мог встретить её. Как жаль, что не встретил.

Темным холодным утром я однажды стоял на длинном заснеженном перроне — не помню, какой город это был, — и ждал поезда. Поезда в Польше были то ли серые, то ли сизые, и от их лязга и стука веяло тоской. Я бродил по нетронутому снегу в ожидании поезда и вдруг увидел таблицу с расписанием поездов, на которой было указано, в котором часу и с какого перрона идет поезд в Освенцим.

В 2006 году, когда Ирене Сендлер было 96 лет, правительство Польши и правительство Израиля выдвинули ее на Нобелевскую премию мира. В связи с выдвижением на премию о ней в тот год впервые написали газеты. Именно тогда Ирена Сендлер и ее история стали известны многим людям. Я читал несколько газетных публикаций, в которых о ней еще до присуждения премии писали как о лауреате. Но премию получил вице-президент США Альберт Гор за свою лекцию об энергосбережении.

Конечно, удивительно, что выбирая между Иреной Сендлер и Альбертом Гором, Нобелевский комитет выбрал Гора. Мне кажется, после этого Нобелевскую премию мира можно больше не вручать. Это пустышка, в которой смысла нет, а есть только деньги. Премия опозорилась. Еще более для меня удивительно, что Альберт Гор, солидный мужчина, живущий в большом доме, ни в чем не нуждающийся, принадлежащий, как говорится, к сильным мира сего, принял премию. Богатый стал еще богаче, сытый стал еще более сытым, всемирная номенклатура поделила между собой еще один кусок, а маленькая тихая женщина как жила в своей однокомнатной квартирке в Варшаве — так и осталась там жить.

Я знал про Ирену Сендлер давно. Я читал про нее в разных источниках. И каждый раз, читая про нее, я говорил себе, что надо написать о ней, но каждый раз откладывал это дело. Потому что чувствовал несоответствие всей этой истории с арсеналом слов, находящимся в моем распоряжении. Я не уверен, что могу словами это рассказать. Про молодую женщину, день за днем ходившую в гетто, про шофера, про собаку, про стеклянную банку, зарытую в саду. Перед некоторыми темами и событиями человеческий язык — по крайней мере мой язык — впадает в обморок.

На днях я получил письмо от неизвестного мне адресата. Это был далекий отзвук рассылки, которую начал неизвестно кто и неизвестно когда. В рассылку вовлекались все новые и новые люди, а мой адрес случайно попал в нее. Все письмо состояло из кратко изложенной истории Ирены Сендлер. Заканчивалось письмо так: «Я вношу свой маленький вклад, пересылая Вам это письмо. Надеюсь, Вы поступите так же. Прошло более шестидесяти лет со дня окончания Второй мировой войны в Европе. Это электронное сообщение рассылается как цепочка памяти о миллионах людей, которые были убиты, расстреляны, изнасилованы, сожжены, заморены голодом и унижены!

Стань звеном в цепочке памяти, помоги нам распространить письмо по всему миру. Разошли его своим знакомым и попроси их не прерывать эту цепь.

Пожалуйста, не надо просто удалять это письмо. Ведь на то, чтобы переадресовать его, потребуется не больше минуты».

Вот я переслал вам это письмо.

Алексей Поликовский

Ирена Сендлер (Ирена Сендлерова , Irena Sendlerowa; 1910, Отвоцк, Польша - 12 мая 2008, Варшава) - польская активистка движения сопротивления, Праведник мира .

Ранние годы

Ирена Сендлер (Кржижановска) родилась в 1910 году в Отвоцке, около 25 км к юго-востоку от Варшавы . Она была под сильным влиянием своего отца, врача, который был одним из первых польских социалистов. Его пациентами были в основном бедные евреи.

Подвиг Ирены Сендлер

Она записывала закодированные данные всех 2500 спасенных детей и прятала этот список в стеклянной банке, закопанной под яблоней во дворе соседа, надеясь после войны разыскать родственников детей.

20 октября 1943 г. она была арестована по анонимному доносу. Ее жестко избивали, переломали обе ноги и обе руки и приговорили к казни. Она была спасена - охранники, которые вели ее к месту казни были подкуплены. В официальных бумагах она была объявлена казненной. До конца войны она прожила, прячась, но продолжала помогать еврейским детям.

После войны

После войны она раскопала тайник с банкой и пыталась найти родителей спасенных детей. Однако большинство родителей погибли в лагерях.

После установления в Польше коммунистического режима Ирена Сендлер была арестована коммунистическими властями за ее сотрудничество с правительством Польши в изгнании и Армией Крайовой . Когда в 1948 году Сендлер допрашивали, она находилась на последнем месяце беременности. Ребенок родился недоношенным и погиб.

В 1965 году одной из первых получила от израильского музея Холокоста Яд ва-Шем звание Праведника мира . Польское правительство не выпускало Ирену Сендлер из страны по израильскому приглашению. Она смогла посетить Израиль только после падения коммунистического режима.

Последние годы своей жизни Ирена Сендлер жила в однокомнатной квартире в центре Варшавы. Она скончалась 12 мая 2008 года, в возрасте 98 лет.

Международное признание

Дети знали только её подпольную кличку Иоланта. В 2000 году группа старшеклассников из канзасского городка Юнитауна под руководством своего учителя истории провели исследование подвига Ирены Сендлер и выиграли конкурс научных проектов. Материал их работы получил широкую международную известность; к Ирене Сендлер было привлечено внимание прессы и мировой общественности. Её нашли те из спасённых детей, которые запомнили лицо и увидели его на фотографиях в прессе.

В 2003 году она была награждена Орденом Белого орла. В 2006 польский президент и премьер-министр Израиля выдвигали её кандидатуру на Нобелевскую премию мира , но премия была присуждена вице-президенту США Альберту Гору.

Что смогла сделать одна женщина Ирина Сандлер для 2500 детей? February 28th, 2011

Это письмо распространено через социальную сеть
я его просто скопировала вот отсюда http://www.tovievich.ru/news/12.02.2010/1715.htm , потому как прониклась историей её жизни о которой стали говорить много в контексте получения/неполучения Нобелевской премии.
А это еще и история о том, что каждый день кто-то творит чудеса и совершает подвиги...

Судьба Ирины Сандлер чем-то близка судьбе Януша Корчака. К счастью, в отличие от Корчака Ирину Сандлер на замучили в концлагере, она прожила почти 100 лет и даже номинировалась на Нобелевскую премию Мира. Как водится, премию получили другие люди.
Но Нобелевские лауреаты приходят и уходят, а подвижники и их подвиги остаются в исторической памяти спасенного мира. Пусть эта память станет частичкой личностно-биографической памяти каждого из нас.
В.К.

Недавно в возрасте 98-и лет умерла женщина по имени Ирина. Во время Второй мировой войны Ирина получила разрешение на работу в Варшавском гетто в качестве сантехника/сварщика. У неё были на то "скрытые мотивы". Будучи немкой, она знала о планах нацистов по поводу евреев. На дне сумки для инструментов она стала выносить детей из гетто, а в задней части грузовичка у неё был мешок для детей постарше. Там же она возила собаку, которую натаскала лаять, когда немецкая охрана впускала и выпускала машину через ворота гетто. Солдаты, естественно, не хотели связываться с собакой, а её лай прикрывал звуки, которые могли издавать дети.

За время этой деятельности Ирине удалось вынести из гетто и тем самым спасти 2500 детей. Её поймали; нацисты сломали ей ноги и руки, жестоко избили. Ирина вела запись имён всех вынесенных ею детей, списки она хранила в стеклянной банке, зарытой под деревом в её заднем дворе. После войны она попыталась отыскать всех возможно выживших родителей и воссоединить семьи. Но большинство из них окончило жизнь в газовых камерах. Дети, которым она помогла, были устроены в детские дома или усыновлены. В прошлом году Ирина Сэндлер была номинирована на Нобелевскую премию Мира. Она не была избрана. Получил её Эл Гор - за слайд-шоу по всемирному потеплению. Я вношу свой маленький вклад, пересылая Вам это письмо. Надеюсь, Вы поступите так же. Прошло более 60-ти лет со дня окончания Второй Мировой войны в Европе.

_____________________________________________________
Irena Sendler (Irena Krzyzanowska) родилась в г. Otwock 15 февраля 1910. Ее отец был врачом, заведуюшим больницей в г. Otwock.
Дочь врача, она выросла в доме, который был открыт для любого больного или нуждаюшегося, неважно, еврея или нееврея. В лекционных залах Варшавского Университета, где она изучала польский язык и литературу, она и её единомышленники намеренно садились на скамьях "для евреев". (В последних рядах Университетских аудиторий на территории Польши устанавливались в 1930-е годы особые скамьи для еврейских студентов (так называемое гетто лавкове -- "скамеечное гетто"). В знак протеста они и поддерживавшие их неевреи слушали лекции стоя. (http://www.eleven.co.il/article/15411). Университетское начальство бежало "поперед батьки" Адольфа Гитлера. Через несколько лет он сам пришёл в Польшу лично руководить их самодеятельностью).
Когда националистические головорезы избили её еврейскую подругу, Ирина перечеркнула в своём студенческом билете печать, которая позволяла ей сидеть на "арийских" местах. За это её отстранили от учёбы на три года. Такой была Ирина Сендлер к моменту, когда немцы вторглись в Польшу.
Ирина была, как говорила её подруга, "самоотверженна по рождению, а не образованию". Конечно, она унаследовала хорошие гены. Её прадед, - польский повстанец, - был сослан в Сибирь. Ее отец умер от сыпного тифа в 1917, заразившись от пациентов, которых его коллеги избегали лечить
(Ирина впоминала напутственные слова отца, сказанные незадолго до смерти: "Если ты видишь, что кто-нибудь тонет, нужно броситься в воду спасать, даже если не умеешь плавать") Многие из них были евреями. Еврейская община предложила денежную помощь её испытывавшей нужду матери для оплаты образования молодой Ирины.
Подобно многим социально активным людям в довоенной Польше, госпожа Сендлер была членом Социалистической партии, но не, как она говорила, из-за её политической убеждений, а потому что это соединяло для неё сострадание с неприятием власти денег. Её мотивация не была связана ни с какой религией. Она действовала "z potrzeby serca", по зову сердца.
При нацистской оккупации евреев Варшавы загнали как стадо скота в городское гетто: четыре квадратных километра для приблизительно 400,000 душ.
http://www.telegraph.co.uk/news/obituaries/1950450/Irena-Sendler.html
Даже до того, как началась депортация в лагерь смерти Треблинка, смерть в гетто была повседневным бытом. Но, парадоксально, была и щёлочка для надежды. Нищета и полуголодное существование (ежемесячная порция хлеба была два килограмма) создавали идеальные условия для распространения сыпного тифа, эпидемия которого могла бы угрожать и немцам. Поэтому нацисты разрешили госпоже Сендлер и ее коллегам доступ в плотно охраняемое гетто для распределения лекарства и прививок.
И эта "законная" лазейка позволила ей спасти больше евреев, чем намного более известному Оскару Шиндлеру. Это было исключительно опасно. Некоторых детей удавалось тайком вывезти в грузовиках, или в трамваях, возвращавшихся порожняком на базу. Чаще, однако, их проводили тайными проходами от зданий в окружавших гетто.
Детям давали новые имена и размещали в женских монастырях, в сочувствующих семьях, приютах и больницах. Тех, кто был постарше и умел говорить, учили креститься, так, чтобы не вызвать подозрений в их еврейском происхождении. Младенцам вводили седативные средства, чтобы они не плакали, когда их тайком выносили. Водитель медицинского фургона научил свою собаку громко лаять, чтобы заглушить плач младенцев, которых он вывозил под дном фургона.
Операции были рассчитаны по секундам. Один спасённый мальчик рассказывал, как он, затаившись, ждал за углом дома, пока пройдёт немецкий патруль, потом досчитал до 30, стремглав выбежал на улицу к канализационному люку, который к этому моменту открыли снизу. Он туда спрыгнул и по канализационным трубам был выведен за пределы гетто.
По другим данным Она устроилась на работу сантехника сварщика в гетто. Сперва она шла в магазин сантехника, где покупала себе инструмент. Затем аккуратно укладывала его в сумку, чтобы оставалось достаточно места. На дне этой сумки она выносила детей из гетто. Для более взрослых детей у нее был мешок.
Ирина Сандлер ездила на грузовичке, где на заднем сиденье сидела собака, которая лаяла всегда, когда грузовик выпускали за ворота гетто. Солдаты ничего не могли узнать, поскольку боялись собаки, а из-за ее лая ничего не могли узнать о детях.
Ирина Сендлер вспоминала потом, перед каким страшным выбором ей приходилось ставить еврейских матерей, которым она предлагала расстаться и их детьми. Они спрашивали, можете ли она гарантировать, что дети будут спасены. Конечно, ни о каких гарантиях не могло быть и речи, не говоря уже о том, что каждый раз не было никакой уверенности, что вообще удастся выйти из гетто. Единственно, в чём была уверенность, так в том, что, если бы дети остались, они бы почти наверняка погибли. Ирина говорила: "Я была свидетельницей ужасных сцен, когда, например, отец соглашался расстаться с ребёнком, а мать нет. На следующий день часто оказывалось, что эту семью уже отправили в концлагерь." Она рассчитала, что, чтобы спасти одного еврейского ребёнка, требовалось 12 человек вне гетто, работающих в условиях полной конспирации: водителей транспортных средств, священников, выдававших поддельные свидетельства о крещении, служащих достававших продовольственные карточки, но больше всего это были семьи или религиозные приходы, которые могли бы приютить беглецов. А наказанием за помошь евреям был немедленный расстрел.
Но что было еще более опасным, госпожа Сендлер старалась сохранить записи о происхождении детей, чтобы помочь им впоследствии отыскать свои семьи. Эти записи были сделаны на кусочках папиросной бумаги, пачку которых она держала на своём ночном столике, чтобы можно было быстро вышвырнуть их из окна, если бы нагрянуло гестапо.
Нацисты действительно арестовали её. 11 гестаповцев нагрянули ночью 20 октября 1943. Ирина хотела выбросить пачку из окна, но увидела, что дом был окружен немцами. Тогда она бросила пачку своей подруге и сама пошла открывать дверь, а та спрятала пачку подмышкой. Её не взяли.
Но они, не сумев найти документы, которые прятала её подруга, сочли, что она была маленьким винтиком, а не центральной фигурой сети спасения из гетто. Под пытками она не раскрыла ничего
Нацисты держали Ирину в тюрьме Pawiak, где её пытали, а потом приговорили к расстрелу. Рассказывают также, что в тюрьме она работала в тюремной прачечной и вместе с другими такими же заключёнными портила бельё немецких солдат, которое они стирала. Когда немцы обнаружили это, они выстроили женщин и расстреляли каждую вторую.)
Ирина Сендлер избежала казни.
Её имя внесли в список казнённых; официально она была казнена в начале 1944 г.
а все записи о происхождении детей были зарыты в землю в стеклянных банках(под яблоней в саду её подруги)
Остальную часть войны Госпожа Сендлер жила под вымышленным именем.
Она никогда не хотела, чтобы её называли героиней. Она говорила: " Я до сих пор чувствую себя виноватой, что я не сделала больше,". Кроме того, она чувствовала, что она была плохой дочерью, рискуя жизнью своей пожилой матери, плохой женой и матерью. Ее дочери, чтобы иметь возможность видеться с ней, однажды пришлось даже просить, чтобы ей позволили посещать детский дом, где ее мать работала после войны.
В послевоенной Польше ей также угрожал смертный приговор за то, что ее работа во время войны финансировалась польским Правительством в изгнании в Лондоне, и она помогала солдатам Армии Краёвой. И Польское Правительство в Лондоне, и Армия Краёва считались тогда империалистическими марионетками. В 1948, когда она была на последнем месяце беременности, допросы в тайной полиции стоили ей жизни её второго ребенка, рожденного преждевременно. Она была "невыездной", и ее детям не разрешали поступать на дневное отделение Университета. "Какие грехи Вы приняли на вашу совесть, Мама?"- спрашивала её дочь.
(В СССР и, повидимому, в странах "народной демократии", к которым принадлежала и послевоенная Польша, для поездки за границу требовалось разрешение "органов безопасности" при правящих коммунистических партиях. И там существовали чёрные списки тех, кому выезд не разрешался независимо ни от чего. Это были "невыездные")
Только в 1983, польские власти сняли с неё запрет на выезд и разрешили приехать в Иерусалим, где в её честь в Мемориальном Музее катастрофы европейского еврейства в Иерусалиме "Yad Vashem" было посажено дерево
Многие из детей, которых она спасла, уже будучи пожилыми людьми, старались отыскать её, чтобы отблагодарить, а также чтобы попробовать узнать что-нибудь о своих утерянных родителях.
Последние годы Ирена Сендлер провела в Варшавском частном санатории Елизаветы Фиковской (Elzbieta Ficowska), которую она спасла из гетто в июле 1942 в возрасте в шести месяцев: её вынесли в ящике с плотницкими инструментами.
В 2003 она получила самую высшую награду Польши, орден Белого Орла.
Мир вообще мало знал о Ирине Сендлер до 1999 г., когда несколько девочек-подростков из штата Канзас в США, Лиз Камберс (Elizabeth Cambers), Меган Стюарт (Megan Stewart), Сабрина Кунс (Sabrina Coons) и Джанис Андервуд (Janice Underwood) открыли её историю. Эти школьницы из сельской средней школы г. Uniontown искали тему для Национального проекта "Дня Истории". Их преподаватель, Норман Конрад (Norman Conrad) дал им почитать заметку под названием "Другой Шиндлер" об Ирене Сендлер из газеты "US news and world report" за 1994. И девочки решили исследовать ее жизнь. Интернет-поиск открыл только один вебсайт, который упоминал Ирину Сендлер. (Теперь есть более чем 300 000) С помощью своего преподавателя они начали восстанавливать историю этого забытого героя Холокоста. Девочки думали, что Ирена Сендлер умерла и искали, где она похоронена. К своему удивлению и восторгу, они обнаружили, что она жива и живёт с родственниками в маленькой квартире в Варшаве. Они написали пьесу о ней по названием "Жизнь в банке" , которая с тех пор игралась больше 200 раз в США, Канаде и Польше. В мае 2001 они впервые посетили Ирину в Варшаве и через международную прессу. сделали историю Ирины известной миру. С тех пор они посетили Ирину в Варшаве ещё четыре раза. Последний раз 3 мая 2008 за 9 дней до её кончины.
Жизнь Ирины Сендлер стала также предметом биографии "Мать Детей Холокоста: История Ирины Сендлер" Анны Мисковской. В прошлом году (2007) сообщалось, что подвиг Ирины Сендлер должен был стать сюжетом фильма с Анжелиной Джолли в главной роли.
В 2007 году Ирина Сендлер была выдвинута Польшей на Нобелевскую премию мира.

Ирена Сендлер (Сендлерова, в девичестве Кржижановски) - активистка подпольного движения, которая спасла 2,500 еврейских детей из Варшавского гетто во время Второй Мировой Войны. Израильский музей Холокоста «Яд ва-Шем» присвоил Ирене звание Праведника мира, наряду с Николаем Киселёвым и Оскаром Шиндлером. Эта женщина, с помощью организации сопротивления «Зегота» в оккупированной немцами Варшаве, обеспечивала детям поддельные документы и с командой единомышленников тайно вывозила их из гетто, отдавая в приюты, частные семьи и монастыри.

Ирена Сендлер родилась 15 февраля 1910 года в Варшаве в семье польских католиков, но росла в городе Отвоцк. Ее отец, Станислав Кржижановски, был врачом. Станислав умер от тифа в феврале 1917 года, заразившись от своего пациента, которого отказался лечить его коллега. Многие из таких пациентов были евреями. Станислав учил свою дочь: если человек тонет, его нужно попытаться спасти, даже если ты сам не умеешь плавать.

После смерти отца, Ирена вместе с матерью переезжает в Варшаву. Лидеры Еврейской общины предложили матери Ирены платить за образование ее дочери. Девушка с детства симпатизировала евреям. В то время в некоторых университетах Польши существовало правило, по которому евреям полагалось сидеть на отведенных для них скамьях в конце лекционного зала. Ирена и некоторые ее единомышленники в знак протеста садились за такие скамьи вместе с евреями. В конце концов, Ирену отчислили из университета на три года.

В 1931 году Ирена выходит замуж за Мечислава Сендлерова, сотрудника кафедры классической филологии Университета Варшавы. Однако позже она разведется с ним и выйдет за Стефана Zgrzembski, от которого у Ирены появится дочь Янка и сын Адам.

Во время нацисткой оккупации Польши, Сендлер жила в Варшаве (до этого она работала в городских отделах Социальной защиты Отвоцка и Тарчина). В начале 1939 года, когда нацисты захватили Польшу, она начала помогать евреям. Ирена вместе с помощниками создала около 3000 фальшивых документов, чтобы помочь еврейским семьям, прежде чем присоединиться к подпольной организации сопротивления «Зегота». Помогать евреям было крайне рискованно, немедленному расстрелу подверглись бы все домочадцы, если бы в их жилище нашли прячущегося еврея.

В декабре 1942 года, недавно созданный совет помощи евреям «Зегота» предложил Ирене возглавить их «детское подразделение» под вымышленным именем Иоланта. Как работница отдела социальной защиты, у нее было специальное разрешение для допуска в варшавское гетто. По должности ей необходимо было проверять жителей гетто на признаки возникновения тифа, ведь немцы очень боялись что зараза может распространиться за его пределами. Во время таких визитов, Ирена одевала повязку со Звездой Давида в знак солидарности с евреями, а также для того, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания.

Она выносила детей из еврейского гетто в коробках, чемоданах, а также на тележках. Под предлогом проверки санитарных условий во время вспышек эпидемий тифа, Сендлер приходила в гетто и вывозила из него маленьких детей в машине скорой помощи, иногда маскируя их под видом багажа или ручной клади. Она также использовала старое здание суда на окраине варшавского гетто (которое до сих пор стоит) как основной пункт для передачи детей.

Детей оставляли в польских семьях, варшавских приютах или монастырях. Сендлер тесно сотрудничала с социальной работницей и католической монахиней Матильдой Геттер.

Данные о вывезенных детях Ирена записывала и складывала в банки, которые закапывала под деревом в саду подруги. В этих банках хранилась информация о настоящих и вымышленных именах детей, а также данные о том, куда они были отвезены и к какой семье принадлежали изначально. Это делалось для того, чтобы после окончания войны детей можно было вернуть в их семьи.

В 1943 году Сендлер была арестована Гестапо, ее жестоко пытали и приговорили к смерти. Она никого не выдала. К счастью, «Зегота» спасла ее, подкупив немецких охранников по пути на место ее расстрела. Ирену бросили в лесу, без сознания, с переломанными ногами и руками. Имя Сендлер значилось в списках казненных. До конца войны ей пришлось скрываться, но она продолжала спасать еврейских детей. После войны Ирена достала закопанные банки, в которых насчиталось 2,500 записей о детях. Некоторых детей удалось вернуть в родные семьи, но, к сожалению, многие из родителей были уничтожены в концлагерях либо пропали без вести.

После войны Ирену Сендлер продолжала преследовать тайная полиция, так как ее деятельность во время войны спонсировалась польским правительством. Допросы беременной Ирены в конце концов привели к выкидышу ее второго ребенка в 1948 году.

В 1965 году Сендлер было присвоено звание «Праведника Мира» еврейской организацией «Яд ва-Шем». Только в этом году польское правительство разрешило ей покинуть пределы страны, чтобы получить награду в Израиле.

В 2003 году Иоанн Павел II прислал Ирене личное письмо. 10 октября она получила Орден Белого орла, высшую награду Польши; а также награду Яна Карского «За Храброе Сердце», данное ей Американским Центром Польской Культуры в Вашингтоне.

В 2006 году польский президент и премьер-министр Израиля выдвигали её кандидатуру на Нобелевскую премию мира, однако премия была присуждена вице-президенту США Альберту Гору.

Ирена Сендлер умерла 12 мая 2008 года в своей комнате в частной лечебнице Варшавы. Ей было 98 лет.

В мае 2009 года она была посмертно награждена филантропической премией Одри Хепберн. Эта премия, названная в честь известной актрисы и посла ЮНИСЕФ, вручается людям и организациям, помогающим детям.

Сендлер была последней выжившей из «Детского отделения» организации «Зегота», которое она возглавляла с января 1943 года и до конца войны.

Американский режиссер Мэри Скиннер начала работать над созданием документального фильма, основанного на воспоминаниях Ирены Сендлер в 2003 году. Этот фильм будет включать последнее интервью самой Ирены, сделанное незадолго до ее смерти. В съемках фильма приняли участие трое помощников Ирены и несколько еврейских детей, которых они спасли.

Фильм, снятый в Польше и Америке вместе с операторами Андреем Вульфом и Славомиром Грюнбергом, воссоздаст места, где жила и работала Ирена. Это первый документальный фильм о подвиге Сендлер. Мэри Скиннер записала около 70 часов интервью для фильма и провела семь лет, изучая архивы, общаясь с экспертами в этой истории,а также ее свидетелями в США и Польше, чтобы выяснить неизвестные ранее детали о жизни и работе Ирены. Премьера фильма состоится в США в мае 2011 года.

Родилась в семье Станислава Кшижановского (1877-1917) и Янины Каролины Гжибовской (1885-1944). До рождения Ирены её отец участвовал в подпольной деятельности в период революции 1905 года , состоял в Польской социалистической партии и был врачом-социалистом, лечившим преимущественно евреев-бедняков, которым остальные доктора отказывали в помощи. Он умер от тифа, заразившись от пациентов. После его смерти представители еврейской общины предложили его жене помощь в оплате обучения Ирены, которая после школы поступила в Варшавский университет на отделение польской литературы и вступила в Польскую социалистическую партию .

Вторая мировая война

21 октября (по другим данным 18 октября) 1943 года арестована по доносу арестованной владелицы прачечной, в которой был один из пунктов конспиративных встреч . Содержалась в корпусе «Сербия » павякской тюрьмы , где работала в прачечной. После пыток её приговорили к смерти, однако она была спасена: охранники, которые сопровождали её к месту казни, были подкуплены «Жеготой» и 13 ноября Сендлерову тайно вывели из тюрьмы. В официальных бумагах она была объявлена казнённой. До конца войны Ирена Сендлерова скрывалась, но продолжала помогать еврейским детям. В марте 1945 года, когда Варшава уже была освобождена, она, по предложению коммунистического активиста Ежи Альбрехта, стала заместителем начальника Отдела социальной помощи и приложила много усилий для открытия сиротских приютов, домов для престарелых, а также специальных центров для женщин и девушек, которые, оставшись в городе после поражения Варшавского восстания, выживали путём проституции.

После войны

После войны Сендлерова раскопала свой тайник с данными о спасённых детях и передала их Адольфу Берману , председателю Центрального комитета польских евреев с 1947 по 1949 год. С помощью этого списка сотрудники комитета разыскали детей и передали родственникам. Сирот поместили в еврейские детские дома. Позже значительную их часть переправили в Палестину, и в конце концов в Израиль [ ] . После установления в Польше коммунистического режима Ирену Сендлерову вызывали на допросы за её сотрудничество с правительством Польши в изгнании и Армией Крайовой . Когда в 1949 году проходили допросы Сендлеровы, она была беременной. Мальчик (Анджей) родился 9 ноября 1949 года недоношенным и через 11 дней умер .

На должности заместителя начальника Отдела социальной помощи Сендлерова проработала до марта 1950 года, затем два года была руководителем отдела опеки в Союзе инвалидов, затем - инструктором в варшавском департаменте здоровья и социального обеспечения (1953-1954), заместителем директора в Государственной школе акушерок (1954-1955) и заместителем генерального директора Государственной школы труда (1955-1958). В 1958-1962 годы была директором Департамента средних медицинских школ в Министерстве здравоохранения и социального обеспечения. С 1962 года работала в должности заместителя генерального директора Государственной школы зубных техников. Вышла на пенсию в 1967 году, но до 1984 года продолжала ограниченно работать в библиотеке при медицинском колледже.

Трижды была замужем. В 1931 году она вышла за Мечислава Сендлера (1910-2005), младшего ассистента на кафедре классической филологии Варшавского университета, но ещё до начала войны они разошлись, хотя развод не оформляли. Во время войны Мечислав попал в плен. После его репатриации в 1947 году они развелись и в тот же год Ирена вышла замуж за Штефана Згжембского (в реальности еврея Адама Цельникиера, 1912-1961), с которым познакомилась ещё в студенческие годы и роман с которым у неё начался как раз перед нападением Германии. У них родилось трое детей: Анджей, Адам (1951-1999) и Янина (род. в 1947). Они развелись в 1961 году, после чего Ирена вновь вышла за Мечислава (к тому моменту он тоже имел за плечами брак, закончившийся смертью его жены) и они прожили в браке 10 лет, после чего снова развелись, но до конца жизни сохранили хорошие отношения.

Последние годы своей жизни Ирена Сендлер жила в однокомнатной квартире в центре Варшавы . Скончалась 12 мая 2008 года в Варшаве на 99-м году жизни.